Сказки быта: Мелкая пакость

[Мифоплет]

    Необязательный авторский комментарий:
    Текст сырой, признаю честно. Особо не вычитанный. Потому что для меня это не рядовая сказочка, а акт психологической помощи из серии "помоги себе сам". Ну или способ обложить трёхэтажным человека, которого обложить в жизни нельзя.
    Вообще, спасибо отцу за эту идею: прописать мстю в тексте. Вот сегодня в перерывах между подготовкой и подготовкой прописывала... с превеликим садистским удовольствием. Можно. Когда поступают настолько не по правилам - можно ещё и не так завернуть.
    Ну и если этого кого-то интересует... вот эти два мальчика - из тех персонажей, с которыми мне когда-нибудь предстоит долгая продуктивная работа. У них своя повесть. Вопрос в том, когда я до неё доберусь.

Сказки быта
Мелкая пакость

    – Ну и… ну.
    Януш насмешливо вскинул брови и покосился на стоящего за его спиной Штефана. На суровом лице бывшего наёмника смесь удивления и брезгливости написана была крупными, чуть ли не светящимися буквами. И Януш в целом разделял это отношение, только в его личное «ну и ну» примешивалось ещё и исследовательское любопытство.
    Старичок действительно был преотвратнейший. Щуплый, маленький (отнюдь не высокому Янушу он едва доставал до груди), с растрёпанным белесым пушком вокруг красноватой лысинки-тонзуры. Тёмные крысиные глазки смотрел из-под клочков седых бровей зло и цепко, а застывшая на дряблой нижней губе капелька слюны так и норовила сползти на утыканный серой щетиной подбородок.

    А ещё старичок очень много кричал. Сыпал отменной бранью, удивляя остановившихся в дверях егерей как глубиной познаний и обширностью лексикона, так и неожиданно звучным голосом. Януш ещё удивлённо фыркнул: эта медная труба мало вязалась как с тщедушным тельцем, так и с выливающимися из неё потоками грязи.
    – Интересный экземпляр, не находишь? – чуть отклонившись, Януш обратился к заворожено внимающему брани напарнику. – Так даже и не пойму, какого вида это непотребство.
    – Дрянь редкостная, – сквозь зубы прошипел Штефан, но особой злости в его голосе не слышалось. Ещё пару секунд поизучав беснующегося старичка, егерь неуверенно предположил: – Домовой какой-нибудь рехнувшийся?
    – Как ты мог заметить, находимся мы отнюдь не в жилом доме, – с привычной менторской насмешкой в голосе возразил Януш. И в подтверждение слов хлопнул ладонью по дощатой стене полуразвалившегося сарая.
    – Тогда не знаю. Конюшный, леший подзаборный – мало ли дряни на свете развелось?
    – Дряни-то много, да прежде она неплохо классифицировалась… – В задумчивости потерев пальцем висок, Януш шагнул глубже в пропахшее сеном и мышами нутро сарая. Забившийся в дальний угол старичок на миг осёкся, но тут же возобновил перечисление родственников егерей и тех непотребств, которыми они должны были друг с другом заняться. – Лепрекон? Ни один «сапожник» не напялит на себя клетчатую рубашку, да ещё со столь рваной круткой. Цверг? Такие на поверхность просто так не суются, да и акцента у него я не слышу. Румпельштильцхен? Соломы-то тут достаточно, а вот золота не наблюдается. Дворф? Кобольд? Квасир? Флуктуация сумерек?
    – Альба, успокойся! – Тяжёлая рука Штефана упала на плечо Януша ровно в тот момент, когда он резко выдохнул, озарённый внезапным предположением. – Чем бы это ни было, нам обещали за него десятку. Стукнем его да вытащим – там уж будешь разбираться, под какую закладку это чудо пихать.
    – Тебе лишь бы стукнуть, Фараго, – вслед за другом переходя на фамилии, неприязненно отозвался Януш. – У нас тут уникальный образец ранее нигде не задокументированного произвольного обретения гуманоидной формы; неужели тебе совсем не интересно?
    – Не интересно. Этот твой «образец» напугал полдеревни, хозяйскую дочку до трёхдневной истерики довёл, нас с тобой обложил так, что у меня вода во фляге протухла… нет, абсолютно не интересно.
    – Ты неисправим.
    – Зато хорошо стреляю.
    – Как бы это не стало единственным твоим достоинством, Штефан.
    – Ты на что это намекаешь, сухарь переученный?!
    – Я? Намекаю? Побойся святых, друг мой, я в жизни не опускался до такой низости. Если мне хочется сообщить кому-то, что он недальновидный, неотёсанный дубоголовый чурбан, пригодный только для растопки печи…
    – Альба, бесов тебе в…
    Тут окончательно позабытый егерями старичок громко взвизгнул и выскочил на середину комнаты. Охотники, даже не переглянувшись, бросились вперёд. Штефан успел первым: схватил коротышку за плечи, резко дёрнул вверх и на себя. Послышался громкий, плотный треск, с которым обычно рвётся крепкая ткань. Януш, уже не торопясь, убрал нож, ухватил двумя руками хвост валяющейся у него под ногами верёвки и со всей силы рванул её на себя. Заваленный досками и мелким хламом груз выскочил с влажным хлюпом, пару раз отскочил от земли и упал рядом с егерями.
    – Нёфвил, только в человеческом обличии, – довольно констатировал Януш, вслед за Штефаном выходя на солнечный свет. Верёвку он уже намотал на руку, и груз, оказавшийся оплетённым белесыми корешками ядром, волочился следом. Почти таким же образом Фараго тащил притихшего, но брыкающегося старичка, с той лишь разницей, что кусок верёвки в его руке был короче и сразу переходил в тоненькую косичку на затылке коротышки. – Их перед Шабашем выползает что грибов после дождя. В общем-то, нечисть мелкая, неопасная; питается направленными на неё отрицательными эмоциями. Вон какой корень отрастил… того гляди, в соседнюю бы деревню перебрался. А то и в город. Но облик человеческий… такого раньше точно не было; ни в одной книге не упоминается.
    – Мог бы и раньше рассказать… прежде, чем называть меня дубовым чурбаном.
    Януш в очередной раз за день покосился на приятеля. Было видно, что ворчал Штефан больше для порядка, на деле весьма довольный результатом; нечисть накануне Шабаша предпочитали обезвреживать, а не уничтожать. К весне мелочь помирал сама, зато у Стаи оставалось меньше причин обвинять людей в нарушении договора.
    – Это был единственный способ его выманить на достаточное расстояние. Всё равно, что помахать флягой перед лицом умирающего от жажды: нёфвилы не переносят, когда ссорятся в их присутствии, но не с ними.
    Штефан хмыкнул и промолчал, так что до опушки, где они оставили своих коней, охотники добрались в тишине. Успокоился даже старичок, теперь понуро брёдший вслед за егерями.
    – Ладно. С ним-то что будем делать? – Не желая лишний раз оглядываться на коротышку, Штефан поднял кулак с зажатым в нём хвостом верёвки. – Не в город же эту дрянь тащить.
    Януш, занятый тем, что привязывал к седлу отрезанный от нёфвила корень, бросил короткий взгляд поверх плеча:
    – По дороге выбросим в лес, корень – в Академию на изучение, потом сожжём. Новый отрастает месяцев пять-шесть, не меньше. А к тому времени наш друг либо попадётся на глаза нашим же коллегам, уже не связанным пред-Шабашными обязательствами, либо истает сам – от голода. Либо, что более вероятно, его задерут свои же.
    Доселе вялый и покорный, на этих словах нёфвил с такой силой рванул к Янушу, что задымилась перчатка Штефана, сжимающая конец верёвки. Старичок уже всем тельцем набросился на ядро, когда Альба безо всяких видимых усилий ухватил его горло и на вытянутой руке поднял в воздух.
    – Не пос-с-смееш-шь, – хрипел нёфвил, вцепившись в запястье Януша и пытаясь разжать его пальцы, – С-стая… я из-с-с С-с-стаи… не с-смееш-шь… умр-рёш-шь…
    – Да? – с очень вежливым недоумением в голосе спросил егерь. Согнув руку, он поднёс лицо старичка почти вплотную к собственному.
    – Ох-хотник… Ш-шабаш-ш… С-за…
    Нёфвил испуганно осёкся. Януш улыбался ему: широко, фальшиво, как улыбаются площадные паяцы на бесплатных представлениях. Но эта улыбка демонстрировала главное: заметно более длинные, нежели того требовала человеческая природа, клыки.
    – Если ты хочешь встретиться на Шабаше – встретимся на Шабаше, – Януш продолжал улыбаться, свободной рукой подтягивая ремень подпруги, – но советую последовать моему доброму совету и сбежать куда подальше. Иначе…
    Они молча изучали друг друга почти минуту: вампир и висящий в его руке нёфвил. После чего Януш разжал ладонь, и плюхнувшийся на землю старичок засеменил всеми конечностями – по-собачьи, на четвереньках убегая в лес. Егеря проводили его взглядами.

    Уже после разговора со старостой, после расписки за полученное вознаграждение и после выезда из деревни Штефан рискнул нарушить молчание Януша. Осмотрев слепо глядящего под ноги своему коню напарника, охотник поинтересовался:
    – А у тебя было это «иначе»? То есть… ну, что бы ты стал делать, если бы этот… нёфвил не повёлся на твои вампирские штучки?
    – Не знаю, – на удивление безмятежно отозвался Альба. – Попросил бы тебя пристрелить его, пока он не додумался увязаться за нами и выкрасть корень. Без него эта погань всё равно ничего не может.
    – Но не свернул бы шею?
    – Нечисть. Бесполезно, сам знаешь. Только серебро.
    – Альба, ты невозможен… почему всю грязную работу за нас обоих должен делать я один?
    – Потому что ты это умеешь, Фараго. А я так… закладочки распихиваю.
    «Обиделся, – с отчётливой ясностью понял Штефан. – Жалованьем клянусь: обиделся! Червь книжный, вона как взвился».
    И до самого обеденного привала бывший наёмник размышлял о том, что только ему с его везением мог достаться в напарники занудный восьмидесятилетний вампир, склонный обижаться на пустяки как какая-нибудь юная барышня.
    Сам же Януш, позабыв и о разговоре, и о приятеле, рассеянно поглаживал притороченный к седлу корень нёфвила. Судя по тому, как восторженно подрагивали длинные бледные пальцы, в голове вампир доканчивал пятую страницу высокоинформативного описания уникального старичка.

@настроение: всё-таки заболела... лечусь.

@темы: Сказки и истории, Сказки быта, "Егеря"

Comments

[Anda]

Какое роскошество. Начинаю понимать, за что народ любит быстрые наброски от души, пусть не подчищенные, но задорные.
Персонажи прекрасны, и подход хорош. Получила удовольствие, и рада тому, как ты с ним расправилась.
*кастует ещё запас удачи* Когда опять к старичку?

[Мифоплет]

*Перечитала на свежую голову. Ужаснулась. Решила больше так не делать - ну разве что если очень припечёт*
Всё-таки наброски хороши в графике, а тексте слишком высовываются огрехи стиля - если их не править... Но, с другой стороны, легче стало, так что свою функцию текст выполнил.
Персонажи прекрасны
*С умилением вспоминает новогодние медальки* Конечно прекрасны - я же их люблю Особенно Януша, с этим его учёным пылом и склонностью использовать слова, в которых больше пяти слогов...

К старичку сегодня вечером. Даже подготовиться нормально не дали, изверги. Ох, мне бы сдаться сегодня... хочу отдохнуть.

[Donna Lu]

Очень хороший рассказ получился. Мне понравился.

[Anda]

Спорный момент, я об этом ещё подумаю. Ты говоришь, в общем, верно, но есть что-то, с чем я не могу согласиться, не обдумав. Тем более, раз стало легче.
О да-а, и сейчас он мне вообще очень близок и понятен, после вычитки-то диссера. Красавчики, Штефан тоже хорош. Кажется, медальки у тебя ещё будут, новые)

Догадываюсь! Ни пуха!

[Мифоплет]

Donna Lu, гран мерси, весьма приятно слышать. Не могу сказать, что старалась - но чувства в эту историю вложено предостаточно

Andah,
Любопытно будет узнать, что ты надумаешь. Потому что для меня тут вопрос решённый: невычитанный текст по определению хуже его же, но вычитанного.
Мне вообще такой типаж всегда был близок и понятен, люблю "книжных мальчиков" со специфическим "учёным" чувством юмора. Штефан, конечно, история попроще, не из моих влюблённостей, но они дивно работают и смотрятся вместе.

К чёрту, радость моя, к большому мохнатому чёрту!

[Anda]

Это очень хороший вопрос, который давно стоит у меня в рисовании: когда набросок может называться законченной работой.
Знаешь, совершенно не удивительно, как и то, что мне симпатичным ребята как раз из породы Штефана)

*умилённо улыбается*

[Мифоплет]

Когда ты исправляешь все ошибки, которые в состоянии увидеть. Мне так кажется.
Ну хоть где-то разошлись во вкусах *подмигивает* Штефан для меня слишком прямолинеен в действиях, такие мальчики если удила закусят - их уже не остановить. У Януша другая беда, он чрезмерно увлекается теоретизированием... Так что вместе они работают якорями друг для друга.

Демиурги, а давайте вы сделаете так, что я сейчас закрою глаза, а открою часам к 11 вечера - сидя дома и с закрытой сессией? Вот очень-очень хочется...

[Anda]

Возможно... Ещё не готова, я и набоски-то делаю спасибо если раз в неделю, настроя работать мало, мозг уходит на другое.
*прочитала коммент, перечитала текст, улыбается* Краса-авцы.

Думаю, к нынешнему моменту демиурги уже справились, как и ты ))

[Мифоплет]

Ты не сравнивай, сейчас у тебя действительно авральный момент. Вот когда жизнь войдёт в русло, тогда и разберёшься.
А то ж! *усиленно умиляется на собственных мальчиков*

Ну, как сказать... в одиннадцать вечера я ещё сидела в институте с незакрытой сессией

[Anda]

Мысли об это "тогда" греют мне душу, ой, греют. Главное, не забыть сей вопрос на радостях.
Да-а.

Боги, сессионные боги заигрались с твоими демиургами в какие-нибудь шестимерные шашки, и потом они спохватились уже поздновато)

[Мифоплет]

А вы записывайте, барышня, записывайте - тогда не забудете

Вот так... а страдают за всё бедные неповинные студенты. Нет справедливости в этом мире!

[Anda]

Кое-что уже записываю. Суть в том, чтобы вспомнить о записях.

Когда её нет, это можно пустить в свою пользу. И потом - как иначе ты увидела бы те луну и звезду?

[Мифоплет]

Прикрепи напоминалку о записанном на видное место... Впрочем, кого я учу? *усмехается*

Луну и звезды я увидела по дороге в институт, а не обратно Так что кусок с трехчасовым ожиданием, пока у нас примут экзамен, можно было и пропустить.

[Anda]

Меня) И я только что записала.

Это как раз они в шашки резались.

[Мифоплет]

"А на третий день..." Чётко как в старом анекдоте

Вот-вот. Вот, вот...

[Anda]

Ну, решила, хватит же из пустого да в порожнее, пора заняться делом, и записать))

Да ладно тебе! Всё позади, уже позадее некуда.