Я не волшебник, я - сказочник.
"
осподь мне не простит, но он зачтёт".
Два месяца творчества, размышлений и сомнений. Выбор и вопросы с которыми раньше я никогда не сталкивалась. Повесть, которая шла вопреки всем моим "не" - даже не верится, что я её закончила.
Продолжение Преданного врага, насколько повесть может быть продолжением такой короткой зарисовки. Мне не нравился этот мир, пугали герои, ошарашивали сюжетные решения, но почему-то я взялась за эту работу. И, честно признаюсь, не пожалела. Конечно, история могла и не получиться - не мне судить, особенно в таких экспериментах, когда хочешь "как лучше". Вполне вероятно, что она и вышла "как всегда", об этом я спрашиваю читателей. Но...
"В жизни надо попробовать всё", даже такие сюжеты.
В конце-концов, я не писатель, я только учусь.
Конечно это не означает, что я буду отмахиваться веником от любой критики. Наоборот, её польза очевидна. Вот только если кто-то захочет поделиться критическими замечаниями, пожалуйста, не делайте этого слишком я резко. Я знаю, просить такое стыдно, но любая критика меня задевает. Умом-то понимаю, что нужно, а в душе как-то по детски обидно. Я с этим борюсь, но плохо выходит.
Пожалейте бедного Нелюдя, я себя и так поедом ем с этой историей.
Впрочем, чу!- разговорилась. Пора бы и к тексту приступать.
Я не знаю, какой из шагов отзовётся бедой.
О. Ладыженский
В сумерках граница между светом и тьмой едва различима.
В Веждене я задерживаться не собиралась. Летом здесь спокойно, нежить не успевала доползти до города за столь короткие ночи. Сумерки давали ей час-другой форы, но и этого оказывалось мало. Охотники в городах требовались ближе к зиме, когда в заброшенных домах начинали гнездиться новые выводки чудовищ.
Потому объявление на городской ратуше, созывающее боеспособных воинов и колдунов, заинтересовало меня. Праздное любопытство обернулось испорченным на весь день настроением: в Веждене завёлся вампир. За два месяца монстр загрыз более сорока человек и останавливаться на достигнутом не собирался. По пять трупов на неделю, прикинула я. Много. Весмер утверждал, что им достаточно питаться раз в неделю, и вполне хватает одной жертвы. Значит, жор.
В такой ситуации я не имела права пройти мимо. Принципы, не принципы – если сейчас не уничтожить взбесившегося монстра, он вырежет весь город, да ещё «детишек» наплодит. Доводилось мне видеть поселения, в которых «погулял» вовремя не остановленный вампир. Гнусное зрелище, хуже чем после чумы.
Поправив ремень сумки, я толкнула входную дверь. Старый клерк, занимавший такой же старый, как и он сам, стол, подслеповато сощурился. Склонив голову в вежливом, но быстром кивке, я щёлкнула пальцами по закреплённому на отвороте куртки значку. Старик, приметив, что клык в середине семилучевой звезды сделан из серебра, радостно заулыбался. Металл служил показателем опыта охотника. На серебро и звание аргума получали право лишь те, кто проторчал на тракте не менее пяти лет. И получил не менее дюжины шрамов, как поговаривали остряки.
Я удовлетворяла обоим условиям, хотя значок получила совсем недавно, пару месяцев тому назад. Сразу после того, как притащила с охоты жвала трёх паутинников. Гонорара за них как раз хватило, чтобы обмыть звезду и докупить серебряные заклёпки на куртку. Невесело усмехнувшись, я подумала, что это произошло крайне своевременно: появился достойный повод испытать обновку. Последнее время серьёзных заданий не попадалось, в основном всякая мелочь. Частенько удавалось справиться даже без оружия, на одних только ведьмовских способностях.
По крайней мере, к своему горлу я больше никого не допускала.
- Скажите, добрый человек, - ласково улыбнулась я старику, - городской глава по поводу вампира ещё принимает?
- Конечно, госпожа охотница! – засуетился тот. - Велено вашего брата пускать в любой момент дня и ночи! Заждались мы уже, почитай, два месяца от кровососа страдаем. Успокоили бы вы его, а? Местные-то как об упыре прослышали, так за версту ратушу обходить стали, мешком золота не заманишь.
- Ну всё, всё, любезный! – с коротким смешком перебила я говорливого служаку. – Лучше проводи меня к начальнику. Чем быстрее я приступлю к работе, тем скорее вы избавитесь от упыря, так?
Старик многословно согласился и взялся за дело.
Ратуша оказалась невысокой, всего в три этажа. Городской глава, как и полагалось, занимал просторную комнату на верхнем. Подождав, пока старик представит меня, я прошла сквозь любезно распахнутые двери. Едва не зацепив головой связку чеснока, прибитую над косяком.
- Это что-то новенькое, - прокомментировала я увиденное. Выбитая верхушкой торбы головка упала мне на плечо, распространяя дивный аромат гнили. – Вроде бы упыри, согласно народному поверью, есть его боятся. А не нюхать.
- А кто их знает? – Бургомистр, невысокий плотный мужчина лет сорока пяти, пожал плечами. – Не до смеха нам, госпожа охотница. Видите, даже бабкины методы вспомнили.
- Вижу. – И чую, чуть было не добавила я, но удержалась. – Только что ж вы, мастер…
- Бронкен. Эджи Бронкен.
- Что же вы, мастер Бронкен, охотников из столицы не позвали?
- Пробовали, госпожа. Не доезжают наши посыльные. Упырь уже трёх гонцов задрал, и больше никто не рискует за ворота соваться. Сколько бы ни предлагали, чтоб их!
- А городской колдун? Он же мог связаться с коллегами.
- Мог. Да вампир его первым сожрал, мы и пикнуть не успели.
Я внутренне чертыхнулась. Вампир, способный загрызть городского чародея. Вампир, держащий в панике целый город. Вампир, дьявол его побери, с которым не захотел связываться Весмер, считающий эти земли своими «охотничьими угодьями»! И вся эта радость предназначалась мне.
- Госпожа охотница…
- Ярина. Лучше просто Яра.
- Госпожа Яра, - бургомистр замялся, после и вовсе умолк. Достал скомканный платок, оттёр выступивший на лбу пот. – Вы его убьёте, да?
Я не сдержала злой усмешки.
- Убью? Не знаю, мастер Бронкен. Но попытаюсь, это точно. К сожалению, я не могу дать вам стопроцентную гарантию. Да и никто не даст, а если вздумает, гоните такого бахвала прочь. Вампир – наиболее опасная нежить из всех существующих. Я бы, конечно, предпочла дождаться других охотников и устроить полноценную облаву, но ждать мне некого. Так?
- Так, - кивнул мой наниматель. Кажется, эта речь напугала его. – Но мы постараемся помочь вам всем, чем сможем.
- Мне многого не надо: информация и ночлег. Выделите какого-нибудь смышлёного человечка, разбирающегося в произошедшем, и я больше не буду вас отвлекать.
Бургомистр кивнул. Я поднялась, чтобы попрощаться, но увидела в глазах мужчины некий незаданный вопрос.
- Вы хотели что-то спросить, мастер Бронкен?
- Да, госпожа Яра. Мы… мы не обсудили размер вашего гонорара.
Я отрицательно покачала головой.
- О чём вы? Я королевский егерь, а для нас вознаграждения чётко фиксированы. Посмотрите перечень, вампиры там точно есть.
- А аванс?
- Нет. У меня правило: не брать деньги за работу, которую ещё не выполнила.
- Странно. Никогда о таком не слышал. Иные охотники предпочитают вытряхнуть как можно денег заранее.
- Моя традиция внутриродовая, унаследованная от отца.
- А разве…
Резко вскинув руку, я оборвала бургомистра:
- Не задавайте вопросов по этому поводу. Я всё равно не буду на них отвечать.
На этом мы расстались. Выходя из комнаты, я придержала пахнущую гнилью связку чеснока и добавила к нашему разговору фразу, которая предательски выдала всё моё волнение:
- Заменили бы вы этот… оберег. Кто знает, может оно и помогает? Всякое бывает.
- Думаете?
- Нет. Но хуже от него не будет.
Для проживания мне выделили комнату на постоялом дворе. О цене даже не заикались: за всё платил город. Да и по лицу владельца гостиницы было понятно, что он приютил бы меня и так. Вампир, наводящий страх на жителей, изрядно мешал и его делу: кроме меня не было ни одного постояльца, даже из торговцев. И это не смотря на то, что до заката оставалось более четырёх часов.
Подготовка к охоте не заняла много времени. Оружие и зелья я содержала в полном порядке, требовалось только разложить их по карманам. Куда больше меня интересовал район предполагаемой охоты. Вежден город не маленький, и вампир мог обявиться в любой его части. Пока у него не завелось дневное лежбище, предсказывать пути перемещения было бесполезно. Во время жора вампиры ничего не соображают, охотиться на них всё равно, что выслеживать бешеного зверя. Не совсем то дело, которым стоит заниматься в одиночку.
Спустившись в зал, я наскоро пообедала. Присоединившийся хозяин рассказал ещё несколько баек о местном упыре, явно не прибавивших вкуса и без того напоминающему подошву куску мяса. Впрочем, мужчину можно было понять. Краем глаза я приметила молодую девушку, дочку владельца постоялого двора. Судя по животу, разродиться она должна была недели через две-три. Крайне не вовремя. Вампиры любят человеческую боль, для них это что-то вроде приправы к обеду. Если я не успею справиться раньше, он нападёт на этот дом.
Если?
Раньше?
Мысль, появившаяся вслед за этими вопросами, напугала меня своей соблазнительностью. Да, это было решение, но я никогда раньше не поступала столь… жестоко. Всё внутри меня бунтовало против таких мер, но был и голос, крайне внятно доказывающий их рациональность. Этот невидимый советник показался мне похожим на Весмера. Спокойный, рассудительный и очень, очень опасный.
Чем дольше я обдумывала эту идею, тем более привлекательной она мне казалась. Но вбитые в детстве мораль и охотничьи принципы тоже не сдавались. В итоге я пообещала себе, что вернусь к этому варианту только если остальные окажутся неэффективны.
Совесть это не успокоило.
О своём обещании мне пришлось вспомнить через четыре дня, когда упырь доказал мою полную несостоятельность как охотника. За это время он довёл количество жертв до сорока семи. Словно бы издеваясь, вампир нападал в тех районах, которые я только-только покинула. Мне ничего не оставалось, кроме как поутру отправляться к бургомистру и ругаться с ним из-за того, что он не мог удержать горожан по домам. Мы оба понимали, что это невыполнимое требование, но мне надо было спустить пар. Собственное бессилие злило, но к нему добавлялись и косые взгляды жителей Веждена. Они-то думали, что охотница мигом решит все проблемы, а я лишь скрипела зубами и костерила не в меру хитрого кровососа.
Так что идея, поначалу казавшаяся жестокой и бесчеловечной, к концу недели выглядела единственным верным решением. Я даже начала сожалеть, что не реализовала этот план сразу, в первый же день. Возможно, тогда бы обошлось без этих шести трупов.
Или бы прибавились два новых?
Утром четвёртого дня я не стала заходить в ратушу, сразу же отправившись на постоялый двор. Хозяин и всё его семейство ещё спали, не торопясь начинать очередной пустой и скучный день. Тихо проскользнув в свою комнату, я принялась рыться в торбе. Для зелья не требовалось особо редких реагентов, но было бы неприятно в последний момент обнаружить, что не хватает какой-нибудь сущей мелочи.
К счастью, нашлось всё необходимое. Распихав по карманам баночки и пакеты, я с той же осторожностью спустилась вниз, на кухню. Огонь вспыхнул от одного прикосновения, подходящий по размеру котелок и ложка нашлись тут же. Слив вместе все принесённые настойки, я подвесила варево над очагом и стала ждать, пока оно закипит. После добавила порошки, не забывая нашептывать заговоры. Приготовление не заняло и получаса, но я ежеминутно оглядывалась, боясь услышать скрип открываемой двери. Меньше всего мне хотелось объяснять, что за ворожба тут творится.
Закончив варить зелье, я поставила его на подоконник, а сама поискала глазами ведро с питьевой водой. Оно нашлось под широким обеденным столом. Осторожно, чтобы не громыхать о жестяные края, я сдвинула дубовую крышку и вылила туда половину своего варева. Остатки разлила по освободившимся флаконам. Если не повезёт, придётся повторить, в случае же успеха я собиралась продать остатки зелья местной повитухе.
Проснулась я ближе к вечеру, разбуженная доносившимися со двора криками. Кое-как натянула рубаху и штаны, протёрла не желавшие открываться глаза и подошла к единственному в комнате окну. Судя по крохотной очереди, столпившейся перед приземистым сарайчиком, зельё моё возымело действие. Или это вчерашние грибочки, от которых я столь благоразумно отказалась?
Нет, дочки хозяина среди этой толпы не было, следовательно, сработало зелье. Грибочки бы подействовали одинаково на всех, а эффекты от моего варева различались. У обыкновенных здоровых людей оно вызывало лишь лёгкое расстройство желудка, в то время как у роженицы…. Обычно этим отваром пользовались тогда, когда требовалось приурочить появление ребёнка на свет к определённой дате.
Отойдя от окна, я прислушалась. Звук, перекрывающий обычные шорохи жилого дома, свидетельствовал об успехе задуманного. Это были тихие, но отчётливые стоны. Ближе к ночи они станут криками боли, завлекающими вампира в расставленную ловушку.
Странно, но чувствовала я себя из-за всего этого на редкость паршиво. Не в силах оставаться наедине со своими мыслями, я спустилась в общий зал. Смахнула пыль со ступеньки, уселась и прикрыла глаза. Развешанные ещё в первый день амулеты отозвались ласковой щекоткой в кончиках пальцев. На их подзарядку ушло немало времени, но пренебрегать такими мерами было бы глупо. Я не имела морального права оставлять без защиты дом, который превратила в капкан на опасного хищника.
Из магического полузабытья меня выдернул оклик хозяина. Он нервно переминался с ноги на ногу, мялся и явно хотел поговорить со мной. Именно что поговорить, не попросить.
- Да, мастер? – помассировав ноющие виски, спросила я. Голова после четырёх дней непрерывной ворожбы побаливала.
- Нет, нет, ничего, - неловко забормотал он, присаживаясь рядом. – Просто…
- Волнуетесь? – ободряюще улыбнулась я.
- Есть немного. Вроде бы жёнушка моя не раз рожала, а всё равно как-то не по себе. Дочка, как-никак. Дедом меня сделала, гулящая.
Я молча кивнула, ибо понять мужчину не могла. Да и никогда не смогу, с такими ремеслом и наследственностью.
- Госпожа Яра, а вы… вы ей помочь можете? Зелье там какое-нибудь дать или отвар волшебный?
- Рада бы помочь, мастер, да не могу, - соврала я. – Не разбираюсь в этом деле.
Хозяин тяжело вздохнул.
- Да я и не надеялся. Просто подумал, а вдруг?
В это время из боковой двери появилась хозяйка. Утерев пот со лба, она остановилась рядом с мужем и тихо произнесла:
- Надо посылать за повитухой, сама я не справлюсь. Тяжело идёт, рано слишком. Ей бы ещё пару недель походить.
- Да, быстро как-то, - согласился он. Немного подумал и добавил: - Я пошлю Ашку. Можете, и к Энелу отправить кого? Вдруг какое снадобье посоветует?
- Пока не стоит. Рано ещё за алхимиком бегать. Вот если Митта не справиться, тогда к нему и помчимся.
Чувствуя себя лишней в этом разговоре, я кивнула хозяину и вышла на улицу. Было ещё светло, но в воздухе уже чувствовалось наступление ночи. У меня оставалось время, в данной ситуации – слишком много времени.
Устроившись на крыльце, я прислонилась спиной к стене, положила на колени кинжал и прикрыла глаза. Доносившиеся из дома крики раздражали. Я чувствовала, как нервотрёпка последних дней и это раздражение перерастают в тупую злость. На город, на упыря, на себя и на мучающуюся за стеной девушку, вместо приманки ставшую источником беспокойства.
Тот факт, что многие охотники бесплодны, никогда не был тайной. Многочисленные раны, магия и ведьмовские зелья вместо нормальных лекарств, вечные ночёвки под открытым небом. Даже мужские организмы редко выдерживали такое, что уж говорить об охотницах. Мои старшие подруги по Академии никогда не могли простить себе этого. Я хорошо помнила их глаза, когда они видели чужих младенцев: острая, дикая зависть. Лишь раз мне доводилось видеть такое выражение в иных глазах. Это был взгляд единственного убитого мной вампира.
Из полудрёмы неприятных воспоминаний меня вывел звук шагов. Ашка, младший сын владельца постоялого двора, шустро бежал по направлению к дому. За ним бодро семенила невысокая пожилая женщина в клетчатой шали. В одной руке повитуха держала укрытую льняной салфеткой корзину, другой опиралась на узловатую палку. Подойдя к крыльцу, старуха остановилась и внимательно посмотрела на меня.
- Добрый вечер, - на всякий случай поздоровалась я.
- Добрый, охотница, - отозвалась женщина. Голос у неё оказался приятный, без малейшего следа старческого дребезжания.
Несколько секунд мы молча рассматривали друг друга. Под строгим взглядом повитухи я почувствовала себя крайне неуютно, даже поплотней запахнула ворот куртки. Мне не нравилось, когда люди пристально разглядывали мои шрамы, особенно тот, что на шее. Не нравились приглушённые вздохи, искренне сочувствие и отголосок страха в их глазах. Можно подумать, я не знала, на что шла.
Не старуха и не думала меня жалеть. Покачав головой, она поднялась на крыльцо. И лишь ступив за порог, где её ждал обеспокоенный глава семейства, тихо произнесла:
- Береги себе, охотница. Ты играешь в опасные игры.
Я криво усмехнулась и ничего не ответила. Что ж, бывшие ведьмы и прорицательницы не редкость среди городских травниц.
Вампир появился около полуночи, когда крики за спиной начали стихать. Я не увидела его, но почувствовала, как нагрелась обмотанная вокруг левого запястья цепочка-сторож. По мере приближения упыря она становилась всё теплее и теплее, пока мне не пришлось перемотать её поверх рукава. Степень нагрева свидетельствовала и о силе монстра, прекрасно демонстрируя, что вампир во время жора - противник едва ли по моим зубам.
Поднявшись на ноги, я сжала кинжал в правой руке, а левой нашарила горсть сушёных ягод остролиста. Зачарованные особым образом, они становились хорошей основой для любых огненных заклятий. Нежить же, даже самая могущественная, не могла ничего противопоставить огню и серебру.
Вампир оказался молод и глуп. Не в силах сразу пробиться сквозь мой барьер, он бесцельно царапал когтями доски дома. Ощущение чужой боли влекло его и затуманивало разум, и без того отравленный безудержным жором. Стараясь ступать как можно тише, я обошла вампира по широкой дуге и, остановившись напротив его спины, со всей силы ударила сгустком пламени.
Это было моей ошибкой. Я недооценила своего противника, он оказался куда проворней, чем можно было рассчитывать. Пламя ударило в стену, не встретив на своём пути никаких преград, и поглотилось защитными амулетами. От яркого света я на миг ослепла, а когда зрение вернулось в норму, вампир был в двух шагах от меня. Хрипло рыкнув, он рванул вперёд и ухватил край моей куртки. Вновь полыхнуло, на этот раз холодным голубоватым светом: упырь голой ладонью схватился за освящённые серебряные пластины, вшитые в ворот кожуха.
Отшатнувшись, я коротко ударила кинжалом в плечо вампира. Он взмахнул рукой, отбивая клинок, и меня по инерции повернуло. Я попыталась вернуться в исходную позицию, но противник оказался быстрее. В последний момент мне всё же удалось выставить руки, так что основной удар об стену на себя приняли предплечья, а не лицо. В запястьях что-то подозрительно хрустнуло, но боль в основании черепа перекрыла все иные ощущения. За ворот рубахи медленно потекла струйка крови.
Вампир, продолжая сжимать когтями мой затылок, свободной рукой выбил кинжал. Я даже не пыталась сопротивляться: знала, что в физической силе мне с упырём не сравниться. Вся надежда оставалась на магию, но для заклятий требовались время и ингредиенты, противник же не собирался предоставлять мне ни того, ни другого.
Подцепив когтями ворот куртки, вампир рванул его на себя. Затрещали нитки, по подбородку больно стеганула разорвавшаяся шнуровка. Ткань выдержала, но с плеч кожух сполз. Заметив широкий шрам, мой противник сердито зашипел. До нас одновременно дошло, как сильно я ошиблась, отправившись на эту охоту. Довольно рыкнув, упырь окончательно располосовал мою куртку и рубаху, открыв исчерченную шрамами спину.
Вообще-то вампиры не испытывают ненависти к людям. Ровно так же, как люди не ненавидят кусок мяса, поданный на обед. Они его даже любят, вполне понятной гастрономической любовью. Но с охотниками у нежити отношения особые. В ответ на то, что мы истребляем их, они убивают нас. Жестоко, целенаправленно и с большим удовольствием, которого трудно ожидать от мертвецов.
Вдоволь налюбовавшись моими шрамами, вампир огладил когтями парочку самых длинных. Довольный рык у самого горла заставил меня вздрогнуть и на миг потерять концентрацию. Недоплетёные чары искрами рассыпались по стене дома.
- Трепыхаешься, охотник? – зло прошипел упырь. И тут же добавил: - Не поможет!
Я была с ним полностью согласна. Необдуманная первая атака свела на нет всё моё преимущество, да ещё и вытянула почти все запасы энергии. Глупая ошибка, так сильно недооценить противника. С моим опытом можно было и не совершать подобных промахов.
Упырь не стал затягивать представление. Клыки легко пробили загрубевшую на шраме кожу, и боль метнулась вдоль позвоночника, тугим клубком засев у основания черепа. Я с трудом удержалась, чтобы не закричать. Вампиру не нужна была моя кровь, только смерть и, быть может, немного мучений. Как и полагается на войне.
- Я убью тебя, охотник, - в подтверждение моих слов зашипел мертвец. – Медленно. Очень медленно.
Он мог этого и не говорить. Обычно упыри вырывают своим жертвам глотки, этот же ограничился одним укусом. Оставит истекать кровью? Убьёт сам, после того, как наиграется вволю? Превратит в себе подобную?
Я зажмурилась. Времени было слишком мало, чтобы тратить его на бессмысленные размышления.
Пока вампир сладострастно шипел, царапая когтями оголённую кожу, я судорожно рылась в карманах. Под руку попадалась только нужная, но крайне бесполезная в данной ситуации мелочь: кусочки дерева и кости, металлические пластины, крошившиеся под пальцами сушёные листья. Ничего подходящего. Хотя…
Сквозь тонкую ткань подкладки в руку врезался край фляги. Осторожно, чтобы не вспугнуть обедающего вампира, я скрутила крышку и медленно потянула находку из-за пояса. Между мной и стеной было слишком мало места, к тому же упырь навалился всем телом, лишая последнего пространства для манёвра. С трудом высвободив руку, я отвела ладонь с флягой как можно дальше. Из горлышка плеснуло тёплым, и пальцы мигом заскользили по кожаной оплётке. Смесь крови и святой воды – ловушка для монстров и, как оказалось, неплохое оружие. Вампир, получивший на загривок сполна этого зелья, взвыл и отскочил в сторону. Не тратя времени даром, я сосредоточилась, сформировала мыслеобраз и швырнула заклинание. Без ингредиентов, на одной только собственной силе чары получились слабые.
Получились бы.
В последний момент я не стала обрывать связь образа с источником. Действие, которому учат даже раньше, чем сообщают первую формулу. Магическая самозащита: вовремя не остановленное заклинание способно исчерпать резерв колдуна до дна и дотянуться до жизненных сил. То, что я делала, было чистой воды самоубийством. Но клыки вампира, магическое истощение – на том свете без разницы, от чего ты умер. Смерть не бывает красивой и благородной, но я знала и то, что за моей спиной находился дом, превращённый в приманку. Измотанный дракой упырь не пойдёт искать новую жертву. А после смерти ведьмы от её амулетов никакой пользы.
Это не благородство, о котором слагают легенды. Это ответственность охотника.
Заклинание заставило вампира вспыхнуть низким изумрудным пламенем. Боли он почти не чувствовал и потому пытался добраться до меня, но поднятый пульсацией чар ветер не давал ему приблизиться. Прислонившись спиной к стене, я вытянула вперёд левую руку, формируя поток, правой же зажала рану на шее. Кровь медленно просачивалась между пальцев, по предплечью скатывалась вниз и падала на землю, образовывая небольшое пятно. Держать глаза открытыми оказалось тяжело и больно, я зажмурилась. Ветер сносил все звуки, так что я так и не узнала, уничтожила ли монстра или он пережил атаку.
За тьмой пришло небытие.
- Ярина! Ярочка, ты где? Эй, мы обыскались тебя. А, вот ты где, красавица. Ну и спряталась! Едва нашёл.
Невысокий пожилой мужчина склонился над пятилетней девочкой, затаившейся среди молодых кустов орешника. Другого ребёнка его лицо, исчерченное шрамами, наверняка бы испугало, но она лишь улыбнулась, протягивая руки.
- Папа, папа, смотри, что я нашла!
На крошечной ладошке лежал аспидно-чёрный камушек, напоминающий осколок бархатистой тьмы. С приходом Сумерек такие источники энергии стали появляться сами по себе, в самых неожиданных местах.
- Умница, доченька, - мужчина осторожно забрал у девочки камушек, убрал его в карман и поднял ребёнка на руки. – Пойдём, отнесём маме. Она из него сделает какой-нибудь полезный амулет.
- А меня научит?
- Научит, Ярочка, научит.
- И я буду такой же могучей ведьмой, как она, да?
На это охотник не ответил. В его глазах мелькнуло странное выражение ожесточения и боли. Прижав кудрявую головку девочки к плечу, он еле слышно шепнул:
- Не стоит, милая.
Невдалеке стояла женщина лет сорока. Одной рукой она опиралась на клюку, другой придерживала корзинку с травами. В отличие от глаз мужчины, её глаза ничего не выражали.
Потому что ведьма-охотница уже давно была слепа.
Странный сон-воспоминание рассыпался. Потеряв сюжет и связность, он разделился на десятки осколков-образов, собирающихся в самые причудливые сочетания. Цены в этих картинках было не больше, чем в кусочках цветного стекла, но выпускать их из рук не хотелось. Там, по другую сторону сна и яви, были тьма, обречённость и боль.
Боль и заставила меня очнуться.
Подскочив на месте, я судорожно заозиралась по сторонам. В первый момент показалось, что глаза отказали мне. Тьма была всюду: и вокруг меня, и под веками. Но тьма разная. Однако до того как я поняла это, рядом послышался незнакомый голос:
- Не стоит, госпожа Ярина. Лежите спокойно.
Я бы пропустила совет мимо ушей, но слова сопровождались мягким и настойчивым прикосновением к плечу. Пришлось подчиниться.
- Вот так вот лучше. Будьте послушной пациенткой, и наше знакомство не затянется надолго.
Я хотела было спросить, что всё это означает, но иной голос, принадлежащий моему старому… знакомому, оборвал меня:
- Молчи, Яра. Энел знает, о чём говорит, так что слушайся его.
«Весмер?» - едва не воскликнула я, но в последний момент удержалась. К этому моменту глаза привыкли к скудному освещению комнаты, так что я смогла разглядеть собравшихся.
Вампир обосновался в дальнем углу помещения, заняв единственный стул. Сидел, закинув ногу на ногу и сцепив пальцы на колене. Выразительное лицо Весмера как всегда не выражало ровным счётом ничего, глаз же было не разглядеть из-за недостатка освещения. Но я вряд ли бы увидела в них хоть что-то новое: вампир, как и полагалось детям ночи, эмоциональностью не отличался.
А вот второго, обладателя незнакомого голоса, удалось рассмотреть получше. Отойдя на полшага, он прислонился к стене рядом с фонарём.
Незнакомец был среднего роста, худощав и темноволос. Светлая кожа, нос с горбинкой, чёрные глаза. Лет ему могло быть сколько угодно, от тридцати до пятидесяти; есть такие лица, по которым абсолютно невозможно прочесть возраст. Но одна вещь определялась точно: родом знакомый Весмера был не из этих мест. Здешние мужчины, не смотря на внушительные размеры, выглядели добродушными наивными простачками. У это же человека были чертовски умные глаза.
Некоторое время мужчины молчали. Затем Весмер, явно возвращаясь к прерванному моим пробуждением разговору, спросил у черноволосого:
- Так я могу положиться на тебя?
- Разумеется, - тот серьёзно кивнул. – Я постараюсь помочь…
- Моей подопечной, - закончил за него вампир.
- Я бы сказал, что такое обращение не слишком-то и вежливо.
- Ничего, Энел. У нас с Ярой достаточно близкие отношения, чтобы не обижаться на такие пустяки.
Названный Энелом лишь покачал головой. Весмер, не обратив на это выражение недовольства никакого внимания, поднялся, расправил плащ и подошёл ко мне. Опустился на корточки рядом с низкой лежанкой.
- Не знаю, понравится ли тебе это, но я хочу отомстить. Я убью того, кто напал на тебя. Сам. Не обижайся, Яра, но я не люблю, когда чужаки забывают о приличиях. Путают своё и чужое.
Закончив фразу, он поднялся и быстро вышел из комнаты, словно бы желая оставить за собой последнее слово. Впрочем, оно осталось бы за ним и так. Я ещё не настолько пришла в себя, чтобы говорить о мало-мальски серьёзных вещах, а черноволосый предпочёл в наши дела не вмешиваться.
Едва заметно хлопнула дверь, из чего я сделала вывод, что на улице темно. Драка с вампиром началась около полуночи, а светает летом рано, следовательно, я провалялась без сознания весь день, до самого вечера. Мне оставалось надеяться, что только одного.
Хозяин дома наконец покинул свой пост у стены. Пройдясь по периметру комнаты, он зажёг ещё с полдюжины фонарей, так что стало светло, как днём. Зажмурившись, я прикрыла лицо предплечьем. Неосторожное движение привело к вспышке боли у основания шеи. Хрипло выдохнув, я уже осторожнее коснулась края раны. Пальцы наткнулись на шероховатую поверхность бинта.
- Не дёргайтесь, Ярина, - прокомментировал моё движение хозяин, успевший перетащить единственный стул ближе к лежанке. – Вам сейчас лучше не двигаться. И ни в коем случае не разговаривать. Нет, не надо так на меня смотреть, я желаю вам только добра. Но такие раны… чудо, что вы вообще выжили.
Здесь я была полностью согласна с черноволосым. Чудо, не иначе. Не понятно только, чем я его заслужила. Не самоубийственной же охотой?!
- Знаете что, - приятель Весмера оглядел меня и быстро улыбнулся, - давайте я пока вам всё расскажу, а расспросы мы оставим на потом. Не думаю, что вы сейчас уснёте, а представиться всё равно надо.
Я еле заметно кивнула, вызвав сердитый взгляд своей «сиделки». Криво улыбнулась.
- Звать меня Энел Тривед, единственный на весь Вежден алхимик. О том, что вас зовут Ярина, вы охотница и крайне не любите своё имя, Весмер мне сообщил. Яра, да? Хорошо. Попытаюсь ответить на все вопросы, которые могла бы задать такая беспокойная девушка, как вы.
Алхимик вновь улыбнулся, и эта улыбка мелькнула быстрой тенью. Так порой улыбался Весмер, когда не хотел демонстрировать клыки. Энел вполне мог перенять эту привычку у вампира.
- Итак, - задумчиво потерев подбородок, начал хозяин. – Перво-наперво, ваше появление здесь…
Стук в дверь заставил алхимика вздрогнуть. За окном давно стемнело, так что Энел уже никого не ждал, а тот единственный, кто мог прийти посреди ночи, обычно не утруждался пользоваться дверью. Но и через пять минут стук не утих. Хозяин дома осторожно поставил мензурку на подставку и затушил горелку. Вряд ли тот, кто в данный момент пинал дверь ногами, даст ему достаточно быстро вернуться к опытам. Терять же ценные реагенты алхимику не хотелось.
Энел спустился вниз, прислушался. Первое впечатление оказалось верным, в дверь действительно били ногой. Хозяин дома такого неуважения к чужой собственности не любил, и потому окликнул позднего визитёра крайне недружелюбно.
- Это Весмер, - раздался с улицы знакомый голос. – И если ты сейчас же не откроешь, то я вышибу эту дверь вместе с тобой.
Алхимик засуетился, снимая засовы. Ему не понравилась эта угроза. Весмер никогда не был словоохотлив, а уж эта эмоциональная тирада и вовсе не вязалась с его образом. Должно было случиться нечто из ряда вон выходящее, чтобы он так заговорил.
Впрочем, объяснение этого необычного поведения появилось даже раньше, чем Энел успел задать хотя бы один вопрос. Первым, что увидел открывший дверь алхимик, было тело девушки, которое сероглазый вампир держал на руках. Вторым же бросилось в глаза её состояние. Изодранная в клочья куртка едва прикрывала порезы на ладонях, плечах и животе незнакомки. Её лицо сплошь покрывали ссадины и короткие царапины. Но самая страшная рана оказалась ниже, у основания шеи. Сквозь запёкшуюся кровь угадывались следы укуса, и хотя вампиры редко оставляли подобные метки, Энел сразу понял, что случилось с девушкой.
- Твоя работа? – изменившимся от гнева голосом спросил он.
- Не говори ерунды, - равнодушно ответил гость, отодвигая алхимика в сторону и проходя в дом. – Я хоть раз приносил тебе «свою работу»?
- Нет, но…
- Никаких «но», Энел. Эта девочка едва не испустила дух, валяясь в луже собственной крови. Не добивай её ненужными расспросами.
- Хорошо. – Хозяин на миг опустил голову, обдумывая произошедшее. – Попытаюсь ей помочь, но ничего обещать не буду.
- Постарайся, - с нажимом произнёс Весмер, следуя за другом по неосвещённому коридору.
Алхимик тяжело вздохнул и через плечо оглянулся на неподвижную девушку. Он знал, что вампиру больше не к кому было обратиться за помощью, но предпочёл бы увидеть на своём месте более опытного лекаря. Увы, в данный момент выбирать было не из чего.
Когда полутора часами позже Энел закончил возиться с ранами своей пациентки, Весмер ждал его прямо у двери. Постороннему могло показаться, что вампир абсолютно спокоен, но алхимик неплохо знал и самого сероглазого, и упырей в целом. Никогда в жизни хозяину не приходилось видеть своего приятеля в столь взволнованном состоянии.
- Я сделал всё, что мог, - растерев лицо руками, начал Энел. – Если она протянет эту ночь, то всё будет в порядке. Должна выжить.
Весмер кивнул, принимая информацию к сведенью, но ничего не ответил.
Прислонившись спиной к стене, алхимик смерил вампира долгим взглядом. Эта история не нравилось ему, но хуже всего было смутное ощущение грядущей беды. Что-то должно было случиться в ближайшие дни, это хозяин чувствовал особо отчётливо.
- Это твоя охотница, - без малейшего следа неуверенности произнёс Энел. – Ярина, да?
- Яра, - сухо поправил его Весмер.
- Но что с ней случилось?
- Натолкнулась на нашего новичка, - неприятная усмешка оголила длинные клыки вампира. – Вернее, вздумала помериться с ним силами.
- И что с ним?
- Не знаю. Когда я нашёл Яру, рядом уже никого не было. Видимо, эти два дурака оказались не по зубам друг другу.
Алхимик кивнул. Данное Весмером определение вряд ли бы польстило девушке, но по сути своей было справедливым. Охотиться на новоявленного упыря, одуревшего от открывшихся возможностей, мог только самоубийца или идиот-идеалист. На первую Яра походила мало.
Энел понял, что начинает испытывать симпатию к этой сумасшедшей девице.
- Скоро рассвет, - вампир сощурился, глядя за окно. – Мне надо идти.
- Можешь остаться у меня.
- Хватит с тебя и одного гостя. А я загляну ближе к ночи. Хочу быть рядом, когда Яра очнётся.
Алхимик про себя отметил это «когда», но решил подыграть уверенности друга:
- Боишься оставить свою охотницу наедине с незнакомцем?
- Нет, - абсолютно серьёзно ответил Весмер. – Просто она уже привыкла видеть меня рядом. В подобных ситуациях.
Энел не стал отвечать на эту фразу.
- Почему? – сменил он тему. – Почему ты заботишься о человеке? Об охотнике?
- Спроси об этом у Яры. Думаю, тебе она расскажет всё. И охотно.
- С чего бы это? – нахмурился алхимик.
- Ты вызываешь доверие, - без тени иронии заявил вампир. – Подобных ей девушек это подкупает.
Рассказ алхимика оказался весьма подробен, а недостающие мелочи я додумала сама. Упырь, не сумевший справиться с моими чарами, скорее всего, сбежал зализывать раны. Весмер на «поле боя» появился отнюдь не случайно. Я подозревала, что всё это время он наблюдал за мной, но в этот день его что-то отвлекло. Впрочем, появись вампир в нужное время, он бы стал вмешиваться. Весмер никогда не помогал мне на охоте, вот после неё – сколько угодно. В основном дотаскивал моё бессознательное и израненное тело до ближайшего жилища. Как и в этот раз.
- Надеюсь, я рассказал вам всё то, без чего вы бы не смогли уснуть, - несколькими мгновениями позже произнёс хозяин дома. – А теперь вам нужно отдохнуть. Мои снадобья эффективны, но требуют мобилизации всех сил организма.
Я кивнула, на этот раз очень осторожно. Объяснения хозяина были весьма логичны, так что у меня не было причин ему не доверять. И хотя я опасалась незнакомцев, в этом случае предпочла не перебарщивать с осторожностью. Энел уже вытянул меня с того света, так что у него были хорошие шансы успешно закончить лечение.
Когда я проснулась, хозяина в комнате уже не было. Судя по серому оттенку воцарившихся сумерек, на улице вовсю светило солнце. Осторожно пошевелив руками, я убедилась в пригодности своего тела к дальнейшим движениям. Сесть оказалось труднее, зародившаяся у основания шеи боль молнией пробежала вдоль позвоночника и затаилась в многочисленных царапинах. Приглушив вскрик до злого стона, я всё же заставила себя остаться в вертикальном положении. Благодаря некоторым особенностям нашего дела, на охотниках всё заживало быстрее, чем на обычных людях. Но в течение этого процесса повреждённые мышцы легко утрачивали подвижность. Приходилось разрабатывать их, не обращая внимания на боль.
Поднималась я медленно, одной рукой упершись в лежанку, другой – в стену. Но стоило мне выпрямиться, как комната заходила ходуном и едва не выдернула пол у меня из-под ног. Пришлось опуститься обратно, чтобы не рухнуть несколькими секундами позже. Собственная слабость раздражала. Хорошо хоть обошлось без свидетелей «позора». Я здорово сомневалась, что, увидь лекарь эту бездарную попытку, он бы оставил меня в покое. Отлёживаясь после неудачных охот, я насмотрелась на самых разнообразных знахарей. Энел производил впечатление человека, чувствующего свою ответственность за каждый шаг пациента.
Прислонившись к стене, я поплотней укуталась в одеяло и попыталась обдумать вчерашний рассказ алхимика. Больше всего меня интересовал исход незавершённой охоты. Весмер обещал заняться этим, но вампиру я доверять не могла, мешал оставшийся в одной из сумок контракт на его голову. Два года тому назад мне не удалось его выполнить, и этот долг изрядно отравлял мою жизнь. Да и сами отношения с Весмером… Я не знала, что мне со всем этим делать.
От невесёлых дум меня отвлекло появление хозяина. Вернее, я пропустила тот момент, когда распахнулась дверь, и внимание обратила лишь на адресованный мне вопрос:
- Так-так, и что мы видим? – Прислонившись плечом к дверному косяку, алхимик скрестил руки на груди. Оставленный на полке фонарь освещал недовольное лицо хозяина. – Послали же боги неспокойного больного! Вам что, надо чтобы я тут сутками торчал?
Насмешка в голосе мужчины задела меня, так что я вскинула голову и попыталась ответить ему со всей злостью, какую успела накопить за это время. Но заметивший мой порыв Энел лишь поднял руку и спокойно произнёс:
- Поверьте, я знаю всё, что вы можете мне сказать, так что слушать это не собираюсь. Пожалейте себя, не напрягайтесь. Вроде взрослая же девушка, должны понимать: чем дольше вы спорите с лекарем, тем сильнее затягиваете процесс лечения.
С этими словами алхимик пересёк комнату, присел на краешек стоящего рядом стула и уставился мне в глаза. Тяжело вздохнув, я опустила голову. Играть в гляделки с этим человеком оказалось просто невозможно. Мудрые чёрные глаза словно видели меня насквозь.
- Не обижайтесь, Яра. Я желаю вам исключительно добра. Естественно, вам здесь скучно, но подождите пару дней. Честное словно, терпеть моё неприятное общество придётся лишь до конца недели. Раны нашими общими стараниями заживают с невероятной скоростью, но эта метка, - алхимик едва ощутимо коснулся края бинта, прикрывающего место укуса, - требует осторожности.
Немного помолчав, он тихо, словно бы случайно выразив вслух одну из тайных мыслей, добавил:
- К тому же, там опасно. Если Весмер не успокоит этого безумца, одной на улице вам лучше не появляться. Вампиры злопамятны.
Я хотела было скептически хмыкнуть, но в последний момент удержалась. Лишь вопросительно посмотрела на хозяина дома. Тот мой взгляд то ли не заметил, то ли проигнорировал, так что вместо объяснений я получила ещё одну стремительную улыбку и фразу, произнесённую насквозь фальшивым весёлым тоном:
- Ладно, не будем о грустном, нагнетание суеверного страха – удел Весмера. А мы займёмся чем-нибудь полезным. Вашими ранами, например. Надо посмотреть, помогают ли мои снадобья.
Осмотр затянулся, так что к его окончанию я вновь задремала. Алхимик был прав, в таком состоянии сон – необходимое лекарство. Правда, сумбурные видения отнюдь не радовали, но я уже привыкла не обращать на них никакого внимания. Те времена, когда меня можно было пронять незамысловатым кошмаром, ушли навсегда. Уж слишком многое мне довелось повидать в настоящей жизни. И на охоте, и после неё.
Сигналом к последующему пробуждению стали приглушённые голоса, доносившиеся из соседней комнаты. Уходя, Энел оставил дверь приоткрытой, дабы проветрить комнату, так что мне даже не пришлось вслушиваться.
Обоих говоривших я узнала сразу. Резкий, почти лишённый интонаций голос принадлежал Весмеру. Второй, тихий и мягкий – хозяину дома. И говорили они о вещах столь интересных, что не подслушать было невозможно.
Энел не любил вести важные разговоры в зале. Большая, скудно обставленная комната действовала на него угнетающе, особо учитывая разразившуюся за окном грозу. Но и выбирать алхимику оказалось не из чего. Спальню занимала пациентка, в лаборатории шла реакция, особо чувствительная к шумам и резким движениям, а в кладовых не было стульев. Звать же Весмера на кухню хозяину не хотелось.
- Как Яра?
Привычно оседлав стул задом наперёд, вампир сложил руки на спинке и опустил голову поверх них. Ленивый, но крайне опасный хищник.
- Хорошо. Ещё два-три дня и будет в полном порядке. Даже для охотника её скорость регенерации невероятна! Твоя работа?
- Нет, - клыкасто улыбнулся гость. – Это у неё наследственное.
- Охотник во втором поколении? – Алхимик нахмурился, недоверчиво посмотрел на друга. – Никогда о таком не слышал. Ты, часом, не ошибаешься?
- Можешь сам спросить у неё. Не такая уж это и тайна.
- Непременно спрошу.
Весмер усмехнулся. Он хорошо знал хозяина этого дома, особенно его любовь к разнообразным и, зачастую, бесполезным знаниям. Что ж, в данном случае это могло сыграть на руку вампиру: ему была нужна информация о последних изысканиях алхимика. Тот, конечно же, и сам бы рассказал, но Весмер привык платить за всё, что брал. Феномен его подопечной – охотницы и дочери охотника – выглядел подходящей монетой.
- Итак, - вампир потянулся, привлекая внимание хозяина, - ты давненько не рассказывал, что там с твоими исследованиями. Нашлось что-нибудь новое?
Энел, погрязший в размышлениях, слепо посмотрел на гостя, тряхнул головой и сосредоточился на разговоре. Он уже привык к тому, что Весмера можно было видеть и слышать, но абсолютно не ощущать разумом. Одна из особенностей вампирского существования.
- Да… - неожиданно севшим голосом начал алхимик. Недовольно сощурился, прочистил горло и повторил уже куда увереннее: - Да. Моя теория начала получать подтверждения. К сожалению, у меня слишком мало данных для достоверного прогноза, но я поднял отцовские архивы, и…
- Короче, Энел, - холодно улыбнулся гость. – Без твоих вступлений, ты не на кафедре.
Глаза хозяина сердито блеснули. Он привык, что к нему – мужчине взрослому и образованному – относились с уважением. Однако Весмер, в силу своих солидных лет, обращался с другими без лишних формальностей. Порой это раздражало.
- Хорошо, - сухо произнёс алхимик. – Тогда позволь вначале провести небольшую демонстрацию. Для наглядности.
Он ушёл и вернулся через минуту, держа в руке небольшой мешочек. Вампир вопросительно склонил голову.
- Дай руку, пожалуйста, - так же холодно попросил хозяин.
Весмер послушно протянул раскрытую ладонь, и Энел вытряхнул на неё содержимое мешочка. Это была небольшая четырёхгранная пирамидка из грязно-серого металла. Пока гость рассматривал своё приобретение, алхимик отошёл к каминной полке и перевернул стоявшие там песочные часы.
- И что всё это значит? – спросил вампир.
Учёный молча вскинул руку, призывая к тишине. Взгляд его был прикован к тонкой струйке серебристого песка.
Весмер хмыкнул, принимая условия игры. Он знал, что его друг почти никогда ничего не делает просто так. Значит, это молчание тоже было для чего-то нужно.
Неприятный запах палёного мяса вампир почувствовал минуты через две. Боли, как и все живые мертвецы, он не ощущал, и потому ещё несколько секунд с любопытством разглядывал обуглившуюся вокруг пирамидки кожу. Потом сбросил странный «подарочек» на пол.
- Три минуты, - алхимик постучал согнутым пальцем по верхней колбе часов. – Почти вдвое больше, чем я ожидал.
- А теперь ты объяснишь мне, для чего всё это было? – приторно-ласковым тоном спросил Весмер, разглядывая ладонь. Ожог исчезал буквально на глазах. – И что за дрянь ты мне подсунул?
- Эта «дрянь», как ты выразился, - Энел накрыл пирамидку мешочком и поднял её с пола, - одна из заклёпок, которую я снял с остатков куртки Яры. Серебро. Низкосортное, с большим количеством примесей. Единственный материал, который могут себе позволить обычные охотники.
- Приятно слышать, - равнодушно отозвался вампир. – Но ты не объяснил, зачем.
- Помнишь, я говорил тебе, что высшая нежить может эволюционировать? Эта простенькая демонстрация наглядное тому подтверждение. За три минуты серебро прожгло только кожный покров, хотя должно было дойти до кости. Что-то меняется.
- Влияние Сумерек, - хмыкнул Весмер. – Ничего нового.
- Вот тут-то ты и ошибаешься. В утешение могу сказать, что вместе с тобой ошибаются почти все исследователи. Мы привыкли думать, что Сумерки меняют мир вокруг нас. Но мало кто догадываются, что они влияют и на нас самих. Эволюция, друг мой.
- Поясни. Только не обобщая, достаточно моего примера.
- Изволь. – Алхимик, последние две минуты сидевший на крае стола, легко оттолкнулся и зашагал по комнате. – Сумерки наступил восемьдесят лет тому назад, так? До этого времени ни один, даже самый могущественный вампир не мог появиться на улице после восхода солнца. Слабые утренние лучи, и то были смертельны. Ныне же ты спокойно разгуливаешь чуть ли не до полудня. Зимой, особенно в облачную погоду, ты свободен в перемещениях весь день. Да что за примерами далеко ходить: твой визит сюда за три часа до заката говорит сам за себя.
- На улице гроза, - заметил Весмер. – Тучи.
- И что? Сквозь них проходит довольно много света.
- Ослабленного маревом Сумерек.
- Не совсем, - Энел улыбнулся, готовясь выложить главный козырь. – Я сверился со статистикой наблюдений. Исследовал данные полувековой давности. Поговорил с другими исследователями. И могу с уверенностью заявить, что Сумерки отступают.
Вампир поднял брови, и этот жест удивления не остался незамеченным.
- Я не знаю, как люди этого добились. – Хозяин замолчал, будто бы обдумывая эту фразу. – Наверное, никогда не узнаю. Но факт остаётся фактом: скверна Сумерек исчезает. Этот процесс займёт не одно десятилетие, но в исходе сомневаться не приходится. Но, - алхимик вскинул руку, акцентируя внимание своего слушателя, - тут-то и начинается самое интересное. Ибо с исчезновением причины обусловленные ею процессы не остановятся. Сумерки потихоньку приучили твой организм к свету и серебру. Об остальных факторах я говорить не могу, не проводил экспериментов. Но берусь утверждать, что со временем ты станешь невосприимчив ко всем известным средствам уничтожения нежити.
- И так со всеми мертвецами?
- Нет, только с высшими. Остальная нежить, расплодившаяся с приходом Сумерек, к их окончанию вымрет. То, что закаляет тебе подобных, их ослабляет. Низшие быстрее адаптируются к этим тепличным условиям. Стали быстрее и сильнее – слишком много конкурентов, а до свежего мяса ещё надо добраться – но взамен утратили устойчивость. Вспомни, раньше на единственного гуля устраивали целые облавы. Теперь это работа для одного охотника. И таких примеров сотни.
- Приятно знать. Но ты упомянул сроки. Сколько займёт этот «эволюционный процесс»?
- Понятия не имею. Зависимость от времени тут явно не линейная, и мне не хватает данных для прогнозов. Если бы я имел возможность поставить некоторые эксперименты и добыть образцы…
Алхимик умолк, как-то странно глядя на вампира. Тот в ответ широко и клыкасто улыбнулся. Весмер знал хозяина настолько хорошо, что читал его как открытую книгу.
- Итак, - с нехорошей усмешкой протянул гость, - чего в связи со всем этим ты хочешь от меня?
Энел замялся, и это оказалось чем-то новым. Стеснительностью учёный никогда не отличался, особенно в вопросах, касающихся науки.
- Ты собираешься охотиться на вампира, который… который напал на Яру, так?
- Нет. Я собираюсь его убить.
- А не мог бы ты немного повременить с этим?
Вампир потрудился придать себе удивлённый вид.
- Объяснись.
- Понимаешь, я не могу гарантировать безопасность своих экспериментов. Они опасны. - Метавшийся по комнате алхимик остановился и нахмурился. – Проклятье, кого я обманываю?! Они смертельны! Но если я получу эти данные, то смогу прогнозировать эволюцию. Главное – ускорять или замедлять её.
- Зачем тебе это? Хочешь вывести расу совершенных монстров?
- Ты же прекрасно знаешь, почему я этим занимаюсь. – Энел пронзительно посмотрел на вампира. – Так ты поможешь мне? Если я смогу поработать с этим упырём, то…
- Нет, друг мой, - Весмер поднялся и подошёл к алхимику. – Этого не будет.
- Я знал, что ты не согласишься, - тяжело вздохнул хозяин. – Но почему? Неужели тебя будет мучить совесть?
- Ты шутишь опасными темами. – Глаза вампира нехорошо блеснули. – И я не рекомендую тебе заниматься этим и далее. Моего дружелюбия на это не хватит.
- Но…
- Подожди, я не окончил. Что же касается твоего вопроса, то я отвечу на него. Нет, дело не в совести. Если ты не забыл, у меня ничего подобного нет. Но одно дело убить того, кто посягнул на твою собственность, и совсем другое – позволить ставить опыты на своей молодёжи. Люди такого не допускают.
В комнате повило нехорошее молчание. Нет, оно ничего не предвещало, но алхимик чувствовал, что коснулся опасной грани. И вся его наука не могла предсказать, что за ней.
- Возможно, тебе полезно будет знать, - осторожно начал он парой минут позже, - что эта эмоциональность так же последствие эволюции. В высшей нежити начинает просыпаться душа.
- Когда я принёс к тебе Яру, при ней был серебряный кинжал, - равнодушно произнёс Весмер. – Он мне нужен. Пока серебро ещё хоть что-то может противопоставить подобным мне чудовищам.
Тихий скрип двери вывел меня из порождённой подслушанной беседой задумчивости. Затаившись, я попыталась притвориться спящей. Обычно люди не очень-то любят, когда их делами начинают интересоваться посторонние.
Луч света упал мне на глаза, вызвав резь под веками. У самой лежанки мягкие шаги хозяина затихли, раздался короткий смешок.
- Актерство не ваш удел, Яра. Чтобы обмануть лекаря требуется кое-что свыше закрытых глаз и неподвижности.
Поняв, что меня разоблачили, я перестала притворяться. Приподнялась на локтях, прикрыла лицо ладонью и внимательно посмотрела на алхимика сквозь растопыренные пальцы.
- Уже лучше. Думаю, несколько часов бодрствования пойдут вам на пользу. Только запомните: никаких разговоров, никаких резких движений и никакой излишней самостоятельности. И тогда наше совместное существование будет тихим и радостным. Договорились?
Я поразмыслила и кивнула. Предложение алхимика казалось вполне осуществимым.
Впрочем, свои силы я заметно переоценила. Не прошло и двух часов, как поджившие раны разболелись вновь, а мерзкая слабость залила всё тело. Мысленно выругавшись, я вернулась обратно на ставшую уже родной лежанку. Энел, с лица которого не сходило озабоченное выражение, помог мне.
- Странно, - заявил он, заканчивая осматривать рану на шее. – Одну вещь я никак не могу понять: почему все остальные повреждения заживают с одинаковой скоростью, а это вновь кровоточит? Бред какой-то.
Я кивнула, хотя в лекарском деле мало что понимала.
- Знаете, есть у меня одно средство, - неуверенно начал алхимик. – Обычному человеку я бы его предлагать не стал, но вы охотница, ваш организм менее восприимчив к побочным воздействиям этого снадобья. Но я должен предупредить о них. Возможно вам не захочется так рисковать.
Энел ещё немного помолчал. Я подозревала, что он пытался мысленно перевести предстоящее объяснение с научного на человеческий язык.
- Препараты, входящие в это лекарство, заметно увеличивают скорость регенерации тканей и сопротивляемость организма ядам. Но при этом они влияют на сознание. Люди начинают замечать то, чего не замечали ранее. Обостряется слух и обоняние, внешние раздражители оказывают более сильное воздействие. В отдельных случаях это приводит к слуховым и зрительным галлюцинациям, но с вами такое вряд ли случится.
Алхимик умолк и нахмурился.
- В двух случаях, когда пациенты принимали это снадобье перед сном, им снились кошмары. Ничего сверх нормы, но в таком состоянии они воспринимаются слишком резко. Более реалистично. После этих инцидентов я прекратил исследования, и больше этими разработками не занимался. Так что решать вам, Яра.
Я задумалась. Предложение было весьма соблазнительно, а кошмары меня мучили редко и не сильно. Несколько неприятных часов – не слишком большая плата за быстрое излечение.
- Я не вправе настаивать, - тем временем продолжал хозяин, - но крайне рекомендовал бы вам воспользоваться этой возможностью. Меня беспокоит эта рана. Никогда не слышал о том, чтобы вампиры были источниками заразы, но вот переносчиками… До вас этот упырь загрыз полсотни человек, ручаться за здоровье и чистую кровь которых я бы не стал.
Алхимик аккуратно заставил меня приподнять голову и коснулся кожи над бинтом. Я в первый раз обратила внимание на то, что у Энела очень холодные пальцы. В вернувшейся после грозы летней жаре это было даже приятно.
- Ну что, Яра? Если хотите, я могу дать вам время для обдумывания или…
Я оборвала его, вскинув руку. Отрицательно мотнула головой, затем прижала ладонь к раненой шее. Закрыла глаза, кивнула. Хозяин прекрасно меня понял.
- Хорошо, - улыбнулся он. – Приготовление лекарства займёт пару дней, так что вы ещё сможете передумать. Но если всё пройдёт успешно, к началу недели вы уже сможете говорить. Надеюсь, у вас найдётся, что мне сказать.
Я усмехнулась. Если всё пройдёт успешно, Энелу придётся не сладко. Подслушанный разговор явно демонстрировал, что алхимик знает о нежити много того, чего не знала я. И ради этой беседы стоило рискнуть.
Беспокойство, воцарившееся в доме ещё вчера вечером, к рассвету достигло наивысшей точки. Седой мужчина уже устал нервничать, и страх засел в его глазах тупой серой иглой. Неподвижно уставившись в одну точку, он тихо бормотал бессвязные слова молитвы.
Рядом с ним, на самом краю скамейки сидела тринадцатилетняя девочка. Светло-карие, как и у отца, глаза ничего не выражали. Лишь подрагивали сжатые в бледную чёрточку губы.
Далёкий раскат грома мягко ударил в окно. Гроза всю ночь кружила вокруг города, изредка цепляя краем восточный район, но дождём таки не пролилась. Рассвет с трудом угадывался сквозь плотную пелену непогоды и Сумерек.
Отец и дочь даже не пошевелились, когда из соседней комнаты донёсся высокий протяжный вой. За ночь они успели привыкнуть к этим крикам, хотя девочка вздрагивала до самого рассвета. Она знала, что ничего страшного в происходящем нет, но не могла не бояться. Какое-то иррациональное чувство, захватившее весь дом, мучило и юную Ярину.
Когда очередной стон утих, пожилой охотник встряхнулся и попытался смахнуть с глаз липкую дрёму. Медленно повернувшись, он коснулся плеча девочки и безо всякой интонации произнёс:
- Сходи к ней, пожалуйста. Посмотри, как там.
Ярина кивнула и поднялась, в последний момент едва заметно пошатнувшись. Растерев затёкшие от неподвижного сидения плечи, она толкнула дверь и быстро проскользнула в комнату.
Повитуха уже не успокаивала метавшуюся женщину. Старуха страшно и зло ругалась, чувствуя своё бессилие, но помогала этим только себе. Слепая роженица ни на что не обращала внимания. Она то начинала бесноваться, то вновь утихала, бледная и неподвижная. Ни то, ни другое не приносило облегчения.
Ярина забилась в дальний угол и постаралась занять как можно меньше места. Вид мятущейся и страдающей от боли матери, казалось, оставлял девочку равнодушной, но глаза её, полные ярости, выдавали иное. На бледном лбу мерно и часто билась голубоватая жилка.
Темнота.
Первым, что увидела открывшая глаза Яра, была кровь. Кровью было залито всё: кровать, стены, пол. Несколько капель попало на потолок.
А ещё в комнате было странное существо. Не больше метра ростом, худощавое, с длинными многосуставчатыми лапами и непропорционально большой головой. На плоском безгубом лице особо выделялись мелкие острые зубы и огромные голубые глаза. Глаза новорожденного младенца.
Яра беззвучно вскрикнула и попыталась спрятаться от чудовища. Но мокрый от крови пол скользил под ногами. Девочка упала на четвереньки, поползла прочь от бледнокожего монстра. Тот оставался неподвижным, лишь поворачивалась вслед за жертвой голова на длинной тонкой шее.
Перемазавшись в крови, Яра добралась до кровати. Что-то тяжёлое стукнуло её по бедру, и девочка вымученно завыла, глядя на безжизненную руку матери. Кровь обвивала её тремя тёмными браслетами.
Чудовище, с детским любопытством следившее за перемещениями Ярины, широко раскрыло рот, что символизировало улыбку. Медленно, даже не пошевелив головой, оно повернуло тело. А потом протянуло к девочке обе руки и ласковым голосом, очень напоминающим голос мёртвой охотницы, произнесло:
- Обними меня, сестрёнка!
осподь мне не простит, но он зачтёт".Два месяца творчества, размышлений и сомнений. Выбор и вопросы с которыми раньше я никогда не сталкивалась. Повесть, которая шла вопреки всем моим "не" - даже не верится, что я её закончила.
Продолжение Преданного врага, насколько повесть может быть продолжением такой короткой зарисовки. Мне не нравился этот мир, пугали герои, ошарашивали сюжетные решения, но почему-то я взялась за эту работу. И, честно признаюсь, не пожалела. Конечно, история могла и не получиться - не мне судить, особенно в таких экспериментах, когда хочешь "как лучше". Вполне вероятно, что она и вышла "как всегда", об этом я спрашиваю читателей. Но...
"В жизни надо попробовать всё", даже такие сюжеты.
В конце-концов, я не писатель, я только учусь.
Конечно это не означает, что я буду отмахиваться веником от любой критики. Наоборот, её польза очевидна. Вот только если кто-то захочет поделиться критическими замечаниями, пожалуйста, не делайте этого слишком я резко. Я знаю, просить такое стыдно, но любая критика меня задевает. Умом-то понимаю, что нужно, а в душе как-то по детски обидно. Я с этим борюсь, но плохо выходит.
Пожалейте бедного Нелюдя, я себя и так поедом ем с этой историей.
Впрочем, чу!- разговорилась. Пора бы и к тексту приступать.
Размытая граница
Я не знаю, какой из шагов отзовётся бедой.
О. Ладыженский
В сумерках граница между светом и тьмой едва различима.
Читать повесть
часть первая, 1,5 а.л
часть первая, 1,5 а.л
В Веждене я задерживаться не собиралась. Летом здесь спокойно, нежить не успевала доползти до города за столь короткие ночи. Сумерки давали ей час-другой форы, но и этого оказывалось мало. Охотники в городах требовались ближе к зиме, когда в заброшенных домах начинали гнездиться новые выводки чудовищ.
Потому объявление на городской ратуше, созывающее боеспособных воинов и колдунов, заинтересовало меня. Праздное любопытство обернулось испорченным на весь день настроением: в Веждене завёлся вампир. За два месяца монстр загрыз более сорока человек и останавливаться на достигнутом не собирался. По пять трупов на неделю, прикинула я. Много. Весмер утверждал, что им достаточно питаться раз в неделю, и вполне хватает одной жертвы. Значит, жор.
В такой ситуации я не имела права пройти мимо. Принципы, не принципы – если сейчас не уничтожить взбесившегося монстра, он вырежет весь город, да ещё «детишек» наплодит. Доводилось мне видеть поселения, в которых «погулял» вовремя не остановленный вампир. Гнусное зрелище, хуже чем после чумы.
Поправив ремень сумки, я толкнула входную дверь. Старый клерк, занимавший такой же старый, как и он сам, стол, подслеповато сощурился. Склонив голову в вежливом, но быстром кивке, я щёлкнула пальцами по закреплённому на отвороте куртки значку. Старик, приметив, что клык в середине семилучевой звезды сделан из серебра, радостно заулыбался. Металл служил показателем опыта охотника. На серебро и звание аргума получали право лишь те, кто проторчал на тракте не менее пяти лет. И получил не менее дюжины шрамов, как поговаривали остряки.
Я удовлетворяла обоим условиям, хотя значок получила совсем недавно, пару месяцев тому назад. Сразу после того, как притащила с охоты жвала трёх паутинников. Гонорара за них как раз хватило, чтобы обмыть звезду и докупить серебряные заклёпки на куртку. Невесело усмехнувшись, я подумала, что это произошло крайне своевременно: появился достойный повод испытать обновку. Последнее время серьёзных заданий не попадалось, в основном всякая мелочь. Частенько удавалось справиться даже без оружия, на одних только ведьмовских способностях.
По крайней мере, к своему горлу я больше никого не допускала.
- Скажите, добрый человек, - ласково улыбнулась я старику, - городской глава по поводу вампира ещё принимает?
- Конечно, госпожа охотница! – засуетился тот. - Велено вашего брата пускать в любой момент дня и ночи! Заждались мы уже, почитай, два месяца от кровососа страдаем. Успокоили бы вы его, а? Местные-то как об упыре прослышали, так за версту ратушу обходить стали, мешком золота не заманишь.
- Ну всё, всё, любезный! – с коротким смешком перебила я говорливого служаку. – Лучше проводи меня к начальнику. Чем быстрее я приступлю к работе, тем скорее вы избавитесь от упыря, так?
Старик многословно согласился и взялся за дело.
Ратуша оказалась невысокой, всего в три этажа. Городской глава, как и полагалось, занимал просторную комнату на верхнем. Подождав, пока старик представит меня, я прошла сквозь любезно распахнутые двери. Едва не зацепив головой связку чеснока, прибитую над косяком.
- Это что-то новенькое, - прокомментировала я увиденное. Выбитая верхушкой торбы головка упала мне на плечо, распространяя дивный аромат гнили. – Вроде бы упыри, согласно народному поверью, есть его боятся. А не нюхать.
- А кто их знает? – Бургомистр, невысокий плотный мужчина лет сорока пяти, пожал плечами. – Не до смеха нам, госпожа охотница. Видите, даже бабкины методы вспомнили.
- Вижу. – И чую, чуть было не добавила я, но удержалась. – Только что ж вы, мастер…
- Бронкен. Эджи Бронкен.
- Что же вы, мастер Бронкен, охотников из столицы не позвали?
- Пробовали, госпожа. Не доезжают наши посыльные. Упырь уже трёх гонцов задрал, и больше никто не рискует за ворота соваться. Сколько бы ни предлагали, чтоб их!
- А городской колдун? Он же мог связаться с коллегами.
- Мог. Да вампир его первым сожрал, мы и пикнуть не успели.
Я внутренне чертыхнулась. Вампир, способный загрызть городского чародея. Вампир, держащий в панике целый город. Вампир, дьявол его побери, с которым не захотел связываться Весмер, считающий эти земли своими «охотничьими угодьями»! И вся эта радость предназначалась мне.
- Госпожа охотница…
- Ярина. Лучше просто Яра.
- Госпожа Яра, - бургомистр замялся, после и вовсе умолк. Достал скомканный платок, оттёр выступивший на лбу пот. – Вы его убьёте, да?
Я не сдержала злой усмешки.
- Убью? Не знаю, мастер Бронкен. Но попытаюсь, это точно. К сожалению, я не могу дать вам стопроцентную гарантию. Да и никто не даст, а если вздумает, гоните такого бахвала прочь. Вампир – наиболее опасная нежить из всех существующих. Я бы, конечно, предпочла дождаться других охотников и устроить полноценную облаву, но ждать мне некого. Так?
- Так, - кивнул мой наниматель. Кажется, эта речь напугала его. – Но мы постараемся помочь вам всем, чем сможем.
- Мне многого не надо: информация и ночлег. Выделите какого-нибудь смышлёного человечка, разбирающегося в произошедшем, и я больше не буду вас отвлекать.
Бургомистр кивнул. Я поднялась, чтобы попрощаться, но увидела в глазах мужчины некий незаданный вопрос.
- Вы хотели что-то спросить, мастер Бронкен?
- Да, госпожа Яра. Мы… мы не обсудили размер вашего гонорара.
Я отрицательно покачала головой.
- О чём вы? Я королевский егерь, а для нас вознаграждения чётко фиксированы. Посмотрите перечень, вампиры там точно есть.
- А аванс?
- Нет. У меня правило: не брать деньги за работу, которую ещё не выполнила.
- Странно. Никогда о таком не слышал. Иные охотники предпочитают вытряхнуть как можно денег заранее.
- Моя традиция внутриродовая, унаследованная от отца.
- А разве…
Резко вскинув руку, я оборвала бургомистра:
- Не задавайте вопросов по этому поводу. Я всё равно не буду на них отвечать.
На этом мы расстались. Выходя из комнаты, я придержала пахнущую гнилью связку чеснока и добавила к нашему разговору фразу, которая предательски выдала всё моё волнение:
- Заменили бы вы этот… оберег. Кто знает, может оно и помогает? Всякое бывает.
- Думаете?
- Нет. Но хуже от него не будет.
Для проживания мне выделили комнату на постоялом дворе. О цене даже не заикались: за всё платил город. Да и по лицу владельца гостиницы было понятно, что он приютил бы меня и так. Вампир, наводящий страх на жителей, изрядно мешал и его делу: кроме меня не было ни одного постояльца, даже из торговцев. И это не смотря на то, что до заката оставалось более четырёх часов.
Подготовка к охоте не заняла много времени. Оружие и зелья я содержала в полном порядке, требовалось только разложить их по карманам. Куда больше меня интересовал район предполагаемой охоты. Вежден город не маленький, и вампир мог обявиться в любой его части. Пока у него не завелось дневное лежбище, предсказывать пути перемещения было бесполезно. Во время жора вампиры ничего не соображают, охотиться на них всё равно, что выслеживать бешеного зверя. Не совсем то дело, которым стоит заниматься в одиночку.
Спустившись в зал, я наскоро пообедала. Присоединившийся хозяин рассказал ещё несколько баек о местном упыре, явно не прибавивших вкуса и без того напоминающему подошву куску мяса. Впрочем, мужчину можно было понять. Краем глаза я приметила молодую девушку, дочку владельца постоялого двора. Судя по животу, разродиться она должна была недели через две-три. Крайне не вовремя. Вампиры любят человеческую боль, для них это что-то вроде приправы к обеду. Если я не успею справиться раньше, он нападёт на этот дом.
Если?
Раньше?
Мысль, появившаяся вслед за этими вопросами, напугала меня своей соблазнительностью. Да, это было решение, но я никогда раньше не поступала столь… жестоко. Всё внутри меня бунтовало против таких мер, но был и голос, крайне внятно доказывающий их рациональность. Этот невидимый советник показался мне похожим на Весмера. Спокойный, рассудительный и очень, очень опасный.
Чем дольше я обдумывала эту идею, тем более привлекательной она мне казалась. Но вбитые в детстве мораль и охотничьи принципы тоже не сдавались. В итоге я пообещала себе, что вернусь к этому варианту только если остальные окажутся неэффективны.
Совесть это не успокоило.
О своём обещании мне пришлось вспомнить через четыре дня, когда упырь доказал мою полную несостоятельность как охотника. За это время он довёл количество жертв до сорока семи. Словно бы издеваясь, вампир нападал в тех районах, которые я только-только покинула. Мне ничего не оставалось, кроме как поутру отправляться к бургомистру и ругаться с ним из-за того, что он не мог удержать горожан по домам. Мы оба понимали, что это невыполнимое требование, но мне надо было спустить пар. Собственное бессилие злило, но к нему добавлялись и косые взгляды жителей Веждена. Они-то думали, что охотница мигом решит все проблемы, а я лишь скрипела зубами и костерила не в меру хитрого кровососа.
Так что идея, поначалу казавшаяся жестокой и бесчеловечной, к концу недели выглядела единственным верным решением. Я даже начала сожалеть, что не реализовала этот план сразу, в первый же день. Возможно, тогда бы обошлось без этих шести трупов.
Или бы прибавились два новых?
Утром четвёртого дня я не стала заходить в ратушу, сразу же отправившись на постоялый двор. Хозяин и всё его семейство ещё спали, не торопясь начинать очередной пустой и скучный день. Тихо проскользнув в свою комнату, я принялась рыться в торбе. Для зелья не требовалось особо редких реагентов, но было бы неприятно в последний момент обнаружить, что не хватает какой-нибудь сущей мелочи.
К счастью, нашлось всё необходимое. Распихав по карманам баночки и пакеты, я с той же осторожностью спустилась вниз, на кухню. Огонь вспыхнул от одного прикосновения, подходящий по размеру котелок и ложка нашлись тут же. Слив вместе все принесённые настойки, я подвесила варево над очагом и стала ждать, пока оно закипит. После добавила порошки, не забывая нашептывать заговоры. Приготовление не заняло и получаса, но я ежеминутно оглядывалась, боясь услышать скрип открываемой двери. Меньше всего мне хотелось объяснять, что за ворожба тут творится.
Закончив варить зелье, я поставила его на подоконник, а сама поискала глазами ведро с питьевой водой. Оно нашлось под широким обеденным столом. Осторожно, чтобы не громыхать о жестяные края, я сдвинула дубовую крышку и вылила туда половину своего варева. Остатки разлила по освободившимся флаконам. Если не повезёт, придётся повторить, в случае же успеха я собиралась продать остатки зелья местной повитухе.
Проснулась я ближе к вечеру, разбуженная доносившимися со двора криками. Кое-как натянула рубаху и штаны, протёрла не желавшие открываться глаза и подошла к единственному в комнате окну. Судя по крохотной очереди, столпившейся перед приземистым сарайчиком, зельё моё возымело действие. Или это вчерашние грибочки, от которых я столь благоразумно отказалась?
Нет, дочки хозяина среди этой толпы не было, следовательно, сработало зелье. Грибочки бы подействовали одинаково на всех, а эффекты от моего варева различались. У обыкновенных здоровых людей оно вызывало лишь лёгкое расстройство желудка, в то время как у роженицы…. Обычно этим отваром пользовались тогда, когда требовалось приурочить появление ребёнка на свет к определённой дате.
Отойдя от окна, я прислушалась. Звук, перекрывающий обычные шорохи жилого дома, свидетельствовал об успехе задуманного. Это были тихие, но отчётливые стоны. Ближе к ночи они станут криками боли, завлекающими вампира в расставленную ловушку.
Странно, но чувствовала я себя из-за всего этого на редкость паршиво. Не в силах оставаться наедине со своими мыслями, я спустилась в общий зал. Смахнула пыль со ступеньки, уселась и прикрыла глаза. Развешанные ещё в первый день амулеты отозвались ласковой щекоткой в кончиках пальцев. На их подзарядку ушло немало времени, но пренебрегать такими мерами было бы глупо. Я не имела морального права оставлять без защиты дом, который превратила в капкан на опасного хищника.
Из магического полузабытья меня выдернул оклик хозяина. Он нервно переминался с ноги на ногу, мялся и явно хотел поговорить со мной. Именно что поговорить, не попросить.
- Да, мастер? – помассировав ноющие виски, спросила я. Голова после четырёх дней непрерывной ворожбы побаливала.
- Нет, нет, ничего, - неловко забормотал он, присаживаясь рядом. – Просто…
- Волнуетесь? – ободряюще улыбнулась я.
- Есть немного. Вроде бы жёнушка моя не раз рожала, а всё равно как-то не по себе. Дочка, как-никак. Дедом меня сделала, гулящая.
Я молча кивнула, ибо понять мужчину не могла. Да и никогда не смогу, с такими ремеслом и наследственностью.
- Госпожа Яра, а вы… вы ей помочь можете? Зелье там какое-нибудь дать или отвар волшебный?
- Рада бы помочь, мастер, да не могу, - соврала я. – Не разбираюсь в этом деле.
Хозяин тяжело вздохнул.
- Да я и не надеялся. Просто подумал, а вдруг?
В это время из боковой двери появилась хозяйка. Утерев пот со лба, она остановилась рядом с мужем и тихо произнесла:
- Надо посылать за повитухой, сама я не справлюсь. Тяжело идёт, рано слишком. Ей бы ещё пару недель походить.
- Да, быстро как-то, - согласился он. Немного подумал и добавил: - Я пошлю Ашку. Можете, и к Энелу отправить кого? Вдруг какое снадобье посоветует?
- Пока не стоит. Рано ещё за алхимиком бегать. Вот если Митта не справиться, тогда к нему и помчимся.
Чувствуя себя лишней в этом разговоре, я кивнула хозяину и вышла на улицу. Было ещё светло, но в воздухе уже чувствовалось наступление ночи. У меня оставалось время, в данной ситуации – слишком много времени.
Устроившись на крыльце, я прислонилась спиной к стене, положила на колени кинжал и прикрыла глаза. Доносившиеся из дома крики раздражали. Я чувствовала, как нервотрёпка последних дней и это раздражение перерастают в тупую злость. На город, на упыря, на себя и на мучающуюся за стеной девушку, вместо приманки ставшую источником беспокойства.
Тот факт, что многие охотники бесплодны, никогда не был тайной. Многочисленные раны, магия и ведьмовские зелья вместо нормальных лекарств, вечные ночёвки под открытым небом. Даже мужские организмы редко выдерживали такое, что уж говорить об охотницах. Мои старшие подруги по Академии никогда не могли простить себе этого. Я хорошо помнила их глаза, когда они видели чужих младенцев: острая, дикая зависть. Лишь раз мне доводилось видеть такое выражение в иных глазах. Это был взгляд единственного убитого мной вампира.
Из полудрёмы неприятных воспоминаний меня вывел звук шагов. Ашка, младший сын владельца постоялого двора, шустро бежал по направлению к дому. За ним бодро семенила невысокая пожилая женщина в клетчатой шали. В одной руке повитуха держала укрытую льняной салфеткой корзину, другой опиралась на узловатую палку. Подойдя к крыльцу, старуха остановилась и внимательно посмотрела на меня.
- Добрый вечер, - на всякий случай поздоровалась я.
- Добрый, охотница, - отозвалась женщина. Голос у неё оказался приятный, без малейшего следа старческого дребезжания.
Несколько секунд мы молча рассматривали друг друга. Под строгим взглядом повитухи я почувствовала себя крайне неуютно, даже поплотней запахнула ворот куртки. Мне не нравилось, когда люди пристально разглядывали мои шрамы, особенно тот, что на шее. Не нравились приглушённые вздохи, искренне сочувствие и отголосок страха в их глазах. Можно подумать, я не знала, на что шла.
Не старуха и не думала меня жалеть. Покачав головой, она поднялась на крыльцо. И лишь ступив за порог, где её ждал обеспокоенный глава семейства, тихо произнесла:
- Береги себе, охотница. Ты играешь в опасные игры.
Я криво усмехнулась и ничего не ответила. Что ж, бывшие ведьмы и прорицательницы не редкость среди городских травниц.
Вампир появился около полуночи, когда крики за спиной начали стихать. Я не увидела его, но почувствовала, как нагрелась обмотанная вокруг левого запястья цепочка-сторож. По мере приближения упыря она становилась всё теплее и теплее, пока мне не пришлось перемотать её поверх рукава. Степень нагрева свидетельствовала и о силе монстра, прекрасно демонстрируя, что вампир во время жора - противник едва ли по моим зубам.
Поднявшись на ноги, я сжала кинжал в правой руке, а левой нашарила горсть сушёных ягод остролиста. Зачарованные особым образом, они становились хорошей основой для любых огненных заклятий. Нежить же, даже самая могущественная, не могла ничего противопоставить огню и серебру.
Вампир оказался молод и глуп. Не в силах сразу пробиться сквозь мой барьер, он бесцельно царапал когтями доски дома. Ощущение чужой боли влекло его и затуманивало разум, и без того отравленный безудержным жором. Стараясь ступать как можно тише, я обошла вампира по широкой дуге и, остановившись напротив его спины, со всей силы ударила сгустком пламени.
Это было моей ошибкой. Я недооценила своего противника, он оказался куда проворней, чем можно было рассчитывать. Пламя ударило в стену, не встретив на своём пути никаких преград, и поглотилось защитными амулетами. От яркого света я на миг ослепла, а когда зрение вернулось в норму, вампир был в двух шагах от меня. Хрипло рыкнув, он рванул вперёд и ухватил край моей куртки. Вновь полыхнуло, на этот раз холодным голубоватым светом: упырь голой ладонью схватился за освящённые серебряные пластины, вшитые в ворот кожуха.
Отшатнувшись, я коротко ударила кинжалом в плечо вампира. Он взмахнул рукой, отбивая клинок, и меня по инерции повернуло. Я попыталась вернуться в исходную позицию, но противник оказался быстрее. В последний момент мне всё же удалось выставить руки, так что основной удар об стену на себя приняли предплечья, а не лицо. В запястьях что-то подозрительно хрустнуло, но боль в основании черепа перекрыла все иные ощущения. За ворот рубахи медленно потекла струйка крови.
Вампир, продолжая сжимать когтями мой затылок, свободной рукой выбил кинжал. Я даже не пыталась сопротивляться: знала, что в физической силе мне с упырём не сравниться. Вся надежда оставалась на магию, но для заклятий требовались время и ингредиенты, противник же не собирался предоставлять мне ни того, ни другого.
Подцепив когтями ворот куртки, вампир рванул его на себя. Затрещали нитки, по подбородку больно стеганула разорвавшаяся шнуровка. Ткань выдержала, но с плеч кожух сполз. Заметив широкий шрам, мой противник сердито зашипел. До нас одновременно дошло, как сильно я ошиблась, отправившись на эту охоту. Довольно рыкнув, упырь окончательно располосовал мою куртку и рубаху, открыв исчерченную шрамами спину.
Вообще-то вампиры не испытывают ненависти к людям. Ровно так же, как люди не ненавидят кусок мяса, поданный на обед. Они его даже любят, вполне понятной гастрономической любовью. Но с охотниками у нежити отношения особые. В ответ на то, что мы истребляем их, они убивают нас. Жестоко, целенаправленно и с большим удовольствием, которого трудно ожидать от мертвецов.
Вдоволь налюбовавшись моими шрамами, вампир огладил когтями парочку самых длинных. Довольный рык у самого горла заставил меня вздрогнуть и на миг потерять концентрацию. Недоплетёные чары искрами рассыпались по стене дома.
- Трепыхаешься, охотник? – зло прошипел упырь. И тут же добавил: - Не поможет!
Я была с ним полностью согласна. Необдуманная первая атака свела на нет всё моё преимущество, да ещё и вытянула почти все запасы энергии. Глупая ошибка, так сильно недооценить противника. С моим опытом можно было и не совершать подобных промахов.
Упырь не стал затягивать представление. Клыки легко пробили загрубевшую на шраме кожу, и боль метнулась вдоль позвоночника, тугим клубком засев у основания черепа. Я с трудом удержалась, чтобы не закричать. Вампиру не нужна была моя кровь, только смерть и, быть может, немного мучений. Как и полагается на войне.
- Я убью тебя, охотник, - в подтверждение моих слов зашипел мертвец. – Медленно. Очень медленно.
Он мог этого и не говорить. Обычно упыри вырывают своим жертвам глотки, этот же ограничился одним укусом. Оставит истекать кровью? Убьёт сам, после того, как наиграется вволю? Превратит в себе подобную?
Я зажмурилась. Времени было слишком мало, чтобы тратить его на бессмысленные размышления.
Пока вампир сладострастно шипел, царапая когтями оголённую кожу, я судорожно рылась в карманах. Под руку попадалась только нужная, но крайне бесполезная в данной ситуации мелочь: кусочки дерева и кости, металлические пластины, крошившиеся под пальцами сушёные листья. Ничего подходящего. Хотя…
Сквозь тонкую ткань подкладки в руку врезался край фляги. Осторожно, чтобы не вспугнуть обедающего вампира, я скрутила крышку и медленно потянула находку из-за пояса. Между мной и стеной было слишком мало места, к тому же упырь навалился всем телом, лишая последнего пространства для манёвра. С трудом высвободив руку, я отвела ладонь с флягой как можно дальше. Из горлышка плеснуло тёплым, и пальцы мигом заскользили по кожаной оплётке. Смесь крови и святой воды – ловушка для монстров и, как оказалось, неплохое оружие. Вампир, получивший на загривок сполна этого зелья, взвыл и отскочил в сторону. Не тратя времени даром, я сосредоточилась, сформировала мыслеобраз и швырнула заклинание. Без ингредиентов, на одной только собственной силе чары получились слабые.
Получились бы.
В последний момент я не стала обрывать связь образа с источником. Действие, которому учат даже раньше, чем сообщают первую формулу. Магическая самозащита: вовремя не остановленное заклинание способно исчерпать резерв колдуна до дна и дотянуться до жизненных сил. То, что я делала, было чистой воды самоубийством. Но клыки вампира, магическое истощение – на том свете без разницы, от чего ты умер. Смерть не бывает красивой и благородной, но я знала и то, что за моей спиной находился дом, превращённый в приманку. Измотанный дракой упырь не пойдёт искать новую жертву. А после смерти ведьмы от её амулетов никакой пользы.
Это не благородство, о котором слагают легенды. Это ответственность охотника.
Заклинание заставило вампира вспыхнуть низким изумрудным пламенем. Боли он почти не чувствовал и потому пытался добраться до меня, но поднятый пульсацией чар ветер не давал ему приблизиться. Прислонившись спиной к стене, я вытянула вперёд левую руку, формируя поток, правой же зажала рану на шее. Кровь медленно просачивалась между пальцев, по предплечью скатывалась вниз и падала на землю, образовывая небольшое пятно. Держать глаза открытыми оказалось тяжело и больно, я зажмурилась. Ветер сносил все звуки, так что я так и не узнала, уничтожила ли монстра или он пережил атаку.
За тьмой пришло небытие.
- Ярина! Ярочка, ты где? Эй, мы обыскались тебя. А, вот ты где, красавица. Ну и спряталась! Едва нашёл.
Невысокий пожилой мужчина склонился над пятилетней девочкой, затаившейся среди молодых кустов орешника. Другого ребёнка его лицо, исчерченное шрамами, наверняка бы испугало, но она лишь улыбнулась, протягивая руки.
- Папа, папа, смотри, что я нашла!
На крошечной ладошке лежал аспидно-чёрный камушек, напоминающий осколок бархатистой тьмы. С приходом Сумерек такие источники энергии стали появляться сами по себе, в самых неожиданных местах.
- Умница, доченька, - мужчина осторожно забрал у девочки камушек, убрал его в карман и поднял ребёнка на руки. – Пойдём, отнесём маме. Она из него сделает какой-нибудь полезный амулет.
- А меня научит?
- Научит, Ярочка, научит.
- И я буду такой же могучей ведьмой, как она, да?
На это охотник не ответил. В его глазах мелькнуло странное выражение ожесточения и боли. Прижав кудрявую головку девочки к плечу, он еле слышно шепнул:
- Не стоит, милая.
Невдалеке стояла женщина лет сорока. Одной рукой она опиралась на клюку, другой придерживала корзинку с травами. В отличие от глаз мужчины, её глаза ничего не выражали.
Потому что ведьма-охотница уже давно была слепа.
Странный сон-воспоминание рассыпался. Потеряв сюжет и связность, он разделился на десятки осколков-образов, собирающихся в самые причудливые сочетания. Цены в этих картинках было не больше, чем в кусочках цветного стекла, но выпускать их из рук не хотелось. Там, по другую сторону сна и яви, были тьма, обречённость и боль.
Боль и заставила меня очнуться.
Подскочив на месте, я судорожно заозиралась по сторонам. В первый момент показалось, что глаза отказали мне. Тьма была всюду: и вокруг меня, и под веками. Но тьма разная. Однако до того как я поняла это, рядом послышался незнакомый голос:
- Не стоит, госпожа Ярина. Лежите спокойно.
Я бы пропустила совет мимо ушей, но слова сопровождались мягким и настойчивым прикосновением к плечу. Пришлось подчиниться.
- Вот так вот лучше. Будьте послушной пациенткой, и наше знакомство не затянется надолго.
Я хотела было спросить, что всё это означает, но иной голос, принадлежащий моему старому… знакомому, оборвал меня:
- Молчи, Яра. Энел знает, о чём говорит, так что слушайся его.
«Весмер?» - едва не воскликнула я, но в последний момент удержалась. К этому моменту глаза привыкли к скудному освещению комнаты, так что я смогла разглядеть собравшихся.
Вампир обосновался в дальнем углу помещения, заняв единственный стул. Сидел, закинув ногу на ногу и сцепив пальцы на колене. Выразительное лицо Весмера как всегда не выражало ровным счётом ничего, глаз же было не разглядеть из-за недостатка освещения. Но я вряд ли бы увидела в них хоть что-то новое: вампир, как и полагалось детям ночи, эмоциональностью не отличался.
А вот второго, обладателя незнакомого голоса, удалось рассмотреть получше. Отойдя на полшага, он прислонился к стене рядом с фонарём.
Незнакомец был среднего роста, худощав и темноволос. Светлая кожа, нос с горбинкой, чёрные глаза. Лет ему могло быть сколько угодно, от тридцати до пятидесяти; есть такие лица, по которым абсолютно невозможно прочесть возраст. Но одна вещь определялась точно: родом знакомый Весмера был не из этих мест. Здешние мужчины, не смотря на внушительные размеры, выглядели добродушными наивными простачками. У это же человека были чертовски умные глаза.
Некоторое время мужчины молчали. Затем Весмер, явно возвращаясь к прерванному моим пробуждением разговору, спросил у черноволосого:
- Так я могу положиться на тебя?
- Разумеется, - тот серьёзно кивнул. – Я постараюсь помочь…
- Моей подопечной, - закончил за него вампир.
- Я бы сказал, что такое обращение не слишком-то и вежливо.
- Ничего, Энел. У нас с Ярой достаточно близкие отношения, чтобы не обижаться на такие пустяки.
Названный Энелом лишь покачал головой. Весмер, не обратив на это выражение недовольства никакого внимания, поднялся, расправил плащ и подошёл ко мне. Опустился на корточки рядом с низкой лежанкой.
- Не знаю, понравится ли тебе это, но я хочу отомстить. Я убью того, кто напал на тебя. Сам. Не обижайся, Яра, но я не люблю, когда чужаки забывают о приличиях. Путают своё и чужое.
Закончив фразу, он поднялся и быстро вышел из комнаты, словно бы желая оставить за собой последнее слово. Впрочем, оно осталось бы за ним и так. Я ещё не настолько пришла в себя, чтобы говорить о мало-мальски серьёзных вещах, а черноволосый предпочёл в наши дела не вмешиваться.
Едва заметно хлопнула дверь, из чего я сделала вывод, что на улице темно. Драка с вампиром началась около полуночи, а светает летом рано, следовательно, я провалялась без сознания весь день, до самого вечера. Мне оставалось надеяться, что только одного.
Хозяин дома наконец покинул свой пост у стены. Пройдясь по периметру комнаты, он зажёг ещё с полдюжины фонарей, так что стало светло, как днём. Зажмурившись, я прикрыла лицо предплечьем. Неосторожное движение привело к вспышке боли у основания шеи. Хрипло выдохнув, я уже осторожнее коснулась края раны. Пальцы наткнулись на шероховатую поверхность бинта.
- Не дёргайтесь, Ярина, - прокомментировал моё движение хозяин, успевший перетащить единственный стул ближе к лежанке. – Вам сейчас лучше не двигаться. И ни в коем случае не разговаривать. Нет, не надо так на меня смотреть, я желаю вам только добра. Но такие раны… чудо, что вы вообще выжили.
Здесь я была полностью согласна с черноволосым. Чудо, не иначе. Не понятно только, чем я его заслужила. Не самоубийственной же охотой?!
- Знаете что, - приятель Весмера оглядел меня и быстро улыбнулся, - давайте я пока вам всё расскажу, а расспросы мы оставим на потом. Не думаю, что вы сейчас уснёте, а представиться всё равно надо.
Я еле заметно кивнула, вызвав сердитый взгляд своей «сиделки». Криво улыбнулась.
- Звать меня Энел Тривед, единственный на весь Вежден алхимик. О том, что вас зовут Ярина, вы охотница и крайне не любите своё имя, Весмер мне сообщил. Яра, да? Хорошо. Попытаюсь ответить на все вопросы, которые могла бы задать такая беспокойная девушка, как вы.
Алхимик вновь улыбнулся, и эта улыбка мелькнула быстрой тенью. Так порой улыбался Весмер, когда не хотел демонстрировать клыки. Энел вполне мог перенять эту привычку у вампира.
- Итак, - задумчиво потерев подбородок, начал хозяин. – Перво-наперво, ваше появление здесь…
Стук в дверь заставил алхимика вздрогнуть. За окном давно стемнело, так что Энел уже никого не ждал, а тот единственный, кто мог прийти посреди ночи, обычно не утруждался пользоваться дверью. Но и через пять минут стук не утих. Хозяин дома осторожно поставил мензурку на подставку и затушил горелку. Вряд ли тот, кто в данный момент пинал дверь ногами, даст ему достаточно быстро вернуться к опытам. Терять же ценные реагенты алхимику не хотелось.
Энел спустился вниз, прислушался. Первое впечатление оказалось верным, в дверь действительно били ногой. Хозяин дома такого неуважения к чужой собственности не любил, и потому окликнул позднего визитёра крайне недружелюбно.
- Это Весмер, - раздался с улицы знакомый голос. – И если ты сейчас же не откроешь, то я вышибу эту дверь вместе с тобой.
Алхимик засуетился, снимая засовы. Ему не понравилась эта угроза. Весмер никогда не был словоохотлив, а уж эта эмоциональная тирада и вовсе не вязалась с его образом. Должно было случиться нечто из ряда вон выходящее, чтобы он так заговорил.
Впрочем, объяснение этого необычного поведения появилось даже раньше, чем Энел успел задать хотя бы один вопрос. Первым, что увидел открывший дверь алхимик, было тело девушки, которое сероглазый вампир держал на руках. Вторым же бросилось в глаза её состояние. Изодранная в клочья куртка едва прикрывала порезы на ладонях, плечах и животе незнакомки. Её лицо сплошь покрывали ссадины и короткие царапины. Но самая страшная рана оказалась ниже, у основания шеи. Сквозь запёкшуюся кровь угадывались следы укуса, и хотя вампиры редко оставляли подобные метки, Энел сразу понял, что случилось с девушкой.
- Твоя работа? – изменившимся от гнева голосом спросил он.
- Не говори ерунды, - равнодушно ответил гость, отодвигая алхимика в сторону и проходя в дом. – Я хоть раз приносил тебе «свою работу»?
- Нет, но…
- Никаких «но», Энел. Эта девочка едва не испустила дух, валяясь в луже собственной крови. Не добивай её ненужными расспросами.
- Хорошо. – Хозяин на миг опустил голову, обдумывая произошедшее. – Попытаюсь ей помочь, но ничего обещать не буду.
- Постарайся, - с нажимом произнёс Весмер, следуя за другом по неосвещённому коридору.
Алхимик тяжело вздохнул и через плечо оглянулся на неподвижную девушку. Он знал, что вампиру больше не к кому было обратиться за помощью, но предпочёл бы увидеть на своём месте более опытного лекаря. Увы, в данный момент выбирать было не из чего.
Когда полутора часами позже Энел закончил возиться с ранами своей пациентки, Весмер ждал его прямо у двери. Постороннему могло показаться, что вампир абсолютно спокоен, но алхимик неплохо знал и самого сероглазого, и упырей в целом. Никогда в жизни хозяину не приходилось видеть своего приятеля в столь взволнованном состоянии.
- Я сделал всё, что мог, - растерев лицо руками, начал Энел. – Если она протянет эту ночь, то всё будет в порядке. Должна выжить.
Весмер кивнул, принимая информацию к сведенью, но ничего не ответил.
Прислонившись спиной к стене, алхимик смерил вампира долгим взглядом. Эта история не нравилось ему, но хуже всего было смутное ощущение грядущей беды. Что-то должно было случиться в ближайшие дни, это хозяин чувствовал особо отчётливо.
- Это твоя охотница, - без малейшего следа неуверенности произнёс Энел. – Ярина, да?
- Яра, - сухо поправил его Весмер.
- Но что с ней случилось?
- Натолкнулась на нашего новичка, - неприятная усмешка оголила длинные клыки вампира. – Вернее, вздумала помериться с ним силами.
- И что с ним?
- Не знаю. Когда я нашёл Яру, рядом уже никого не было. Видимо, эти два дурака оказались не по зубам друг другу.
Алхимик кивнул. Данное Весмером определение вряд ли бы польстило девушке, но по сути своей было справедливым. Охотиться на новоявленного упыря, одуревшего от открывшихся возможностей, мог только самоубийца или идиот-идеалист. На первую Яра походила мало.
Энел понял, что начинает испытывать симпатию к этой сумасшедшей девице.
- Скоро рассвет, - вампир сощурился, глядя за окно. – Мне надо идти.
- Можешь остаться у меня.
- Хватит с тебя и одного гостя. А я загляну ближе к ночи. Хочу быть рядом, когда Яра очнётся.
Алхимик про себя отметил это «когда», но решил подыграть уверенности друга:
- Боишься оставить свою охотницу наедине с незнакомцем?
- Нет, - абсолютно серьёзно ответил Весмер. – Просто она уже привыкла видеть меня рядом. В подобных ситуациях.
Энел не стал отвечать на эту фразу.
- Почему? – сменил он тему. – Почему ты заботишься о человеке? Об охотнике?
- Спроси об этом у Яры. Думаю, тебе она расскажет всё. И охотно.
- С чего бы это? – нахмурился алхимик.
- Ты вызываешь доверие, - без тени иронии заявил вампир. – Подобных ей девушек это подкупает.
Рассказ алхимика оказался весьма подробен, а недостающие мелочи я додумала сама. Упырь, не сумевший справиться с моими чарами, скорее всего, сбежал зализывать раны. Весмер на «поле боя» появился отнюдь не случайно. Я подозревала, что всё это время он наблюдал за мной, но в этот день его что-то отвлекло. Впрочем, появись вампир в нужное время, он бы стал вмешиваться. Весмер никогда не помогал мне на охоте, вот после неё – сколько угодно. В основном дотаскивал моё бессознательное и израненное тело до ближайшего жилища. Как и в этот раз.
- Надеюсь, я рассказал вам всё то, без чего вы бы не смогли уснуть, - несколькими мгновениями позже произнёс хозяин дома. – А теперь вам нужно отдохнуть. Мои снадобья эффективны, но требуют мобилизации всех сил организма.
Я кивнула, на этот раз очень осторожно. Объяснения хозяина были весьма логичны, так что у меня не было причин ему не доверять. И хотя я опасалась незнакомцев, в этом случае предпочла не перебарщивать с осторожностью. Энел уже вытянул меня с того света, так что у него были хорошие шансы успешно закончить лечение.
Когда я проснулась, хозяина в комнате уже не было. Судя по серому оттенку воцарившихся сумерек, на улице вовсю светило солнце. Осторожно пошевелив руками, я убедилась в пригодности своего тела к дальнейшим движениям. Сесть оказалось труднее, зародившаяся у основания шеи боль молнией пробежала вдоль позвоночника и затаилась в многочисленных царапинах. Приглушив вскрик до злого стона, я всё же заставила себя остаться в вертикальном положении. Благодаря некоторым особенностям нашего дела, на охотниках всё заживало быстрее, чем на обычных людях. Но в течение этого процесса повреждённые мышцы легко утрачивали подвижность. Приходилось разрабатывать их, не обращая внимания на боль.
Поднималась я медленно, одной рукой упершись в лежанку, другой – в стену. Но стоило мне выпрямиться, как комната заходила ходуном и едва не выдернула пол у меня из-под ног. Пришлось опуститься обратно, чтобы не рухнуть несколькими секундами позже. Собственная слабость раздражала. Хорошо хоть обошлось без свидетелей «позора». Я здорово сомневалась, что, увидь лекарь эту бездарную попытку, он бы оставил меня в покое. Отлёживаясь после неудачных охот, я насмотрелась на самых разнообразных знахарей. Энел производил впечатление человека, чувствующего свою ответственность за каждый шаг пациента.
Прислонившись к стене, я поплотней укуталась в одеяло и попыталась обдумать вчерашний рассказ алхимика. Больше всего меня интересовал исход незавершённой охоты. Весмер обещал заняться этим, но вампиру я доверять не могла, мешал оставшийся в одной из сумок контракт на его голову. Два года тому назад мне не удалось его выполнить, и этот долг изрядно отравлял мою жизнь. Да и сами отношения с Весмером… Я не знала, что мне со всем этим делать.
От невесёлых дум меня отвлекло появление хозяина. Вернее, я пропустила тот момент, когда распахнулась дверь, и внимание обратила лишь на адресованный мне вопрос:
- Так-так, и что мы видим? – Прислонившись плечом к дверному косяку, алхимик скрестил руки на груди. Оставленный на полке фонарь освещал недовольное лицо хозяина. – Послали же боги неспокойного больного! Вам что, надо чтобы я тут сутками торчал?
Насмешка в голосе мужчины задела меня, так что я вскинула голову и попыталась ответить ему со всей злостью, какую успела накопить за это время. Но заметивший мой порыв Энел лишь поднял руку и спокойно произнёс:
- Поверьте, я знаю всё, что вы можете мне сказать, так что слушать это не собираюсь. Пожалейте себя, не напрягайтесь. Вроде взрослая же девушка, должны понимать: чем дольше вы спорите с лекарем, тем сильнее затягиваете процесс лечения.
С этими словами алхимик пересёк комнату, присел на краешек стоящего рядом стула и уставился мне в глаза. Тяжело вздохнув, я опустила голову. Играть в гляделки с этим человеком оказалось просто невозможно. Мудрые чёрные глаза словно видели меня насквозь.
- Не обижайтесь, Яра. Я желаю вам исключительно добра. Естественно, вам здесь скучно, но подождите пару дней. Честное словно, терпеть моё неприятное общество придётся лишь до конца недели. Раны нашими общими стараниями заживают с невероятной скоростью, но эта метка, - алхимик едва ощутимо коснулся края бинта, прикрывающего место укуса, - требует осторожности.
Немного помолчав, он тихо, словно бы случайно выразив вслух одну из тайных мыслей, добавил:
- К тому же, там опасно. Если Весмер не успокоит этого безумца, одной на улице вам лучше не появляться. Вампиры злопамятны.
Я хотела было скептически хмыкнуть, но в последний момент удержалась. Лишь вопросительно посмотрела на хозяина дома. Тот мой взгляд то ли не заметил, то ли проигнорировал, так что вместо объяснений я получила ещё одну стремительную улыбку и фразу, произнесённую насквозь фальшивым весёлым тоном:
- Ладно, не будем о грустном, нагнетание суеверного страха – удел Весмера. А мы займёмся чем-нибудь полезным. Вашими ранами, например. Надо посмотреть, помогают ли мои снадобья.
Осмотр затянулся, так что к его окончанию я вновь задремала. Алхимик был прав, в таком состоянии сон – необходимое лекарство. Правда, сумбурные видения отнюдь не радовали, но я уже привыкла не обращать на них никакого внимания. Те времена, когда меня можно было пронять незамысловатым кошмаром, ушли навсегда. Уж слишком многое мне довелось повидать в настоящей жизни. И на охоте, и после неё.
Сигналом к последующему пробуждению стали приглушённые голоса, доносившиеся из соседней комнаты. Уходя, Энел оставил дверь приоткрытой, дабы проветрить комнату, так что мне даже не пришлось вслушиваться.
Обоих говоривших я узнала сразу. Резкий, почти лишённый интонаций голос принадлежал Весмеру. Второй, тихий и мягкий – хозяину дома. И говорили они о вещах столь интересных, что не подслушать было невозможно.
Энел не любил вести важные разговоры в зале. Большая, скудно обставленная комната действовала на него угнетающе, особо учитывая разразившуюся за окном грозу. Но и выбирать алхимику оказалось не из чего. Спальню занимала пациентка, в лаборатории шла реакция, особо чувствительная к шумам и резким движениям, а в кладовых не было стульев. Звать же Весмера на кухню хозяину не хотелось.
- Как Яра?
Привычно оседлав стул задом наперёд, вампир сложил руки на спинке и опустил голову поверх них. Ленивый, но крайне опасный хищник.
- Хорошо. Ещё два-три дня и будет в полном порядке. Даже для охотника её скорость регенерации невероятна! Твоя работа?
- Нет, - клыкасто улыбнулся гость. – Это у неё наследственное.
- Охотник во втором поколении? – Алхимик нахмурился, недоверчиво посмотрел на друга. – Никогда о таком не слышал. Ты, часом, не ошибаешься?
- Можешь сам спросить у неё. Не такая уж это и тайна.
- Непременно спрошу.
Весмер усмехнулся. Он хорошо знал хозяина этого дома, особенно его любовь к разнообразным и, зачастую, бесполезным знаниям. Что ж, в данном случае это могло сыграть на руку вампиру: ему была нужна информация о последних изысканиях алхимика. Тот, конечно же, и сам бы рассказал, но Весмер привык платить за всё, что брал. Феномен его подопечной – охотницы и дочери охотника – выглядел подходящей монетой.
- Итак, - вампир потянулся, привлекая внимание хозяина, - ты давненько не рассказывал, что там с твоими исследованиями. Нашлось что-нибудь новое?
Энел, погрязший в размышлениях, слепо посмотрел на гостя, тряхнул головой и сосредоточился на разговоре. Он уже привык к тому, что Весмера можно было видеть и слышать, но абсолютно не ощущать разумом. Одна из особенностей вампирского существования.
- Да… - неожиданно севшим голосом начал алхимик. Недовольно сощурился, прочистил горло и повторил уже куда увереннее: - Да. Моя теория начала получать подтверждения. К сожалению, у меня слишком мало данных для достоверного прогноза, но я поднял отцовские архивы, и…
- Короче, Энел, - холодно улыбнулся гость. – Без твоих вступлений, ты не на кафедре.
Глаза хозяина сердито блеснули. Он привык, что к нему – мужчине взрослому и образованному – относились с уважением. Однако Весмер, в силу своих солидных лет, обращался с другими без лишних формальностей. Порой это раздражало.
- Хорошо, - сухо произнёс алхимик. – Тогда позволь вначале провести небольшую демонстрацию. Для наглядности.
Он ушёл и вернулся через минуту, держа в руке небольшой мешочек. Вампир вопросительно склонил голову.
- Дай руку, пожалуйста, - так же холодно попросил хозяин.
Весмер послушно протянул раскрытую ладонь, и Энел вытряхнул на неё содержимое мешочка. Это была небольшая четырёхгранная пирамидка из грязно-серого металла. Пока гость рассматривал своё приобретение, алхимик отошёл к каминной полке и перевернул стоявшие там песочные часы.
- И что всё это значит? – спросил вампир.
Учёный молча вскинул руку, призывая к тишине. Взгляд его был прикован к тонкой струйке серебристого песка.
Весмер хмыкнул, принимая условия игры. Он знал, что его друг почти никогда ничего не делает просто так. Значит, это молчание тоже было для чего-то нужно.
Неприятный запах палёного мяса вампир почувствовал минуты через две. Боли, как и все живые мертвецы, он не ощущал, и потому ещё несколько секунд с любопытством разглядывал обуглившуюся вокруг пирамидки кожу. Потом сбросил странный «подарочек» на пол.
- Три минуты, - алхимик постучал согнутым пальцем по верхней колбе часов. – Почти вдвое больше, чем я ожидал.
- А теперь ты объяснишь мне, для чего всё это было? – приторно-ласковым тоном спросил Весмер, разглядывая ладонь. Ожог исчезал буквально на глазах. – И что за дрянь ты мне подсунул?
- Эта «дрянь», как ты выразился, - Энел накрыл пирамидку мешочком и поднял её с пола, - одна из заклёпок, которую я снял с остатков куртки Яры. Серебро. Низкосортное, с большим количеством примесей. Единственный материал, который могут себе позволить обычные охотники.
- Приятно слышать, - равнодушно отозвался вампир. – Но ты не объяснил, зачем.
- Помнишь, я говорил тебе, что высшая нежить может эволюционировать? Эта простенькая демонстрация наглядное тому подтверждение. За три минуты серебро прожгло только кожный покров, хотя должно было дойти до кости. Что-то меняется.
- Влияние Сумерек, - хмыкнул Весмер. – Ничего нового.
- Вот тут-то ты и ошибаешься. В утешение могу сказать, что вместе с тобой ошибаются почти все исследователи. Мы привыкли думать, что Сумерки меняют мир вокруг нас. Но мало кто догадываются, что они влияют и на нас самих. Эволюция, друг мой.
- Поясни. Только не обобщая, достаточно моего примера.
- Изволь. – Алхимик, последние две минуты сидевший на крае стола, легко оттолкнулся и зашагал по комнате. – Сумерки наступил восемьдесят лет тому назад, так? До этого времени ни один, даже самый могущественный вампир не мог появиться на улице после восхода солнца. Слабые утренние лучи, и то были смертельны. Ныне же ты спокойно разгуливаешь чуть ли не до полудня. Зимой, особенно в облачную погоду, ты свободен в перемещениях весь день. Да что за примерами далеко ходить: твой визит сюда за три часа до заката говорит сам за себя.
- На улице гроза, - заметил Весмер. – Тучи.
- И что? Сквозь них проходит довольно много света.
- Ослабленного маревом Сумерек.
- Не совсем, - Энел улыбнулся, готовясь выложить главный козырь. – Я сверился со статистикой наблюдений. Исследовал данные полувековой давности. Поговорил с другими исследователями. И могу с уверенностью заявить, что Сумерки отступают.
Вампир поднял брови, и этот жест удивления не остался незамеченным.
- Я не знаю, как люди этого добились. – Хозяин замолчал, будто бы обдумывая эту фразу. – Наверное, никогда не узнаю. Но факт остаётся фактом: скверна Сумерек исчезает. Этот процесс займёт не одно десятилетие, но в исходе сомневаться не приходится. Но, - алхимик вскинул руку, акцентируя внимание своего слушателя, - тут-то и начинается самое интересное. Ибо с исчезновением причины обусловленные ею процессы не остановятся. Сумерки потихоньку приучили твой организм к свету и серебру. Об остальных факторах я говорить не могу, не проводил экспериментов. Но берусь утверждать, что со временем ты станешь невосприимчив ко всем известным средствам уничтожения нежити.
- И так со всеми мертвецами?
- Нет, только с высшими. Остальная нежить, расплодившаяся с приходом Сумерек, к их окончанию вымрет. То, что закаляет тебе подобных, их ослабляет. Низшие быстрее адаптируются к этим тепличным условиям. Стали быстрее и сильнее – слишком много конкурентов, а до свежего мяса ещё надо добраться – но взамен утратили устойчивость. Вспомни, раньше на единственного гуля устраивали целые облавы. Теперь это работа для одного охотника. И таких примеров сотни.
- Приятно знать. Но ты упомянул сроки. Сколько займёт этот «эволюционный процесс»?
- Понятия не имею. Зависимость от времени тут явно не линейная, и мне не хватает данных для прогнозов. Если бы я имел возможность поставить некоторые эксперименты и добыть образцы…
Алхимик умолк, как-то странно глядя на вампира. Тот в ответ широко и клыкасто улыбнулся. Весмер знал хозяина настолько хорошо, что читал его как открытую книгу.
- Итак, - с нехорошей усмешкой протянул гость, - чего в связи со всем этим ты хочешь от меня?
Энел замялся, и это оказалось чем-то новым. Стеснительностью учёный никогда не отличался, особенно в вопросах, касающихся науки.
- Ты собираешься охотиться на вампира, который… который напал на Яру, так?
- Нет. Я собираюсь его убить.
- А не мог бы ты немного повременить с этим?
Вампир потрудился придать себе удивлённый вид.
- Объяснись.
- Понимаешь, я не могу гарантировать безопасность своих экспериментов. Они опасны. - Метавшийся по комнате алхимик остановился и нахмурился. – Проклятье, кого я обманываю?! Они смертельны! Но если я получу эти данные, то смогу прогнозировать эволюцию. Главное – ускорять или замедлять её.
- Зачем тебе это? Хочешь вывести расу совершенных монстров?
- Ты же прекрасно знаешь, почему я этим занимаюсь. – Энел пронзительно посмотрел на вампира. – Так ты поможешь мне? Если я смогу поработать с этим упырём, то…
- Нет, друг мой, - Весмер поднялся и подошёл к алхимику. – Этого не будет.
- Я знал, что ты не согласишься, - тяжело вздохнул хозяин. – Но почему? Неужели тебя будет мучить совесть?
- Ты шутишь опасными темами. – Глаза вампира нехорошо блеснули. – И я не рекомендую тебе заниматься этим и далее. Моего дружелюбия на это не хватит.
- Но…
- Подожди, я не окончил. Что же касается твоего вопроса, то я отвечу на него. Нет, дело не в совести. Если ты не забыл, у меня ничего подобного нет. Но одно дело убить того, кто посягнул на твою собственность, и совсем другое – позволить ставить опыты на своей молодёжи. Люди такого не допускают.
В комнате повило нехорошее молчание. Нет, оно ничего не предвещало, но алхимик чувствовал, что коснулся опасной грани. И вся его наука не могла предсказать, что за ней.
- Возможно, тебе полезно будет знать, - осторожно начал он парой минут позже, - что эта эмоциональность так же последствие эволюции. В высшей нежити начинает просыпаться душа.
- Когда я принёс к тебе Яру, при ней был серебряный кинжал, - равнодушно произнёс Весмер. – Он мне нужен. Пока серебро ещё хоть что-то может противопоставить подобным мне чудовищам.
Тихий скрип двери вывел меня из порождённой подслушанной беседой задумчивости. Затаившись, я попыталась притвориться спящей. Обычно люди не очень-то любят, когда их делами начинают интересоваться посторонние.
Луч света упал мне на глаза, вызвав резь под веками. У самой лежанки мягкие шаги хозяина затихли, раздался короткий смешок.
- Актерство не ваш удел, Яра. Чтобы обмануть лекаря требуется кое-что свыше закрытых глаз и неподвижности.
Поняв, что меня разоблачили, я перестала притворяться. Приподнялась на локтях, прикрыла лицо ладонью и внимательно посмотрела на алхимика сквозь растопыренные пальцы.
- Уже лучше. Думаю, несколько часов бодрствования пойдут вам на пользу. Только запомните: никаких разговоров, никаких резких движений и никакой излишней самостоятельности. И тогда наше совместное существование будет тихим и радостным. Договорились?
Я поразмыслила и кивнула. Предложение алхимика казалось вполне осуществимым.
Впрочем, свои силы я заметно переоценила. Не прошло и двух часов, как поджившие раны разболелись вновь, а мерзкая слабость залила всё тело. Мысленно выругавшись, я вернулась обратно на ставшую уже родной лежанку. Энел, с лица которого не сходило озабоченное выражение, помог мне.
- Странно, - заявил он, заканчивая осматривать рану на шее. – Одну вещь я никак не могу понять: почему все остальные повреждения заживают с одинаковой скоростью, а это вновь кровоточит? Бред какой-то.
Я кивнула, хотя в лекарском деле мало что понимала.
- Знаете, есть у меня одно средство, - неуверенно начал алхимик. – Обычному человеку я бы его предлагать не стал, но вы охотница, ваш организм менее восприимчив к побочным воздействиям этого снадобья. Но я должен предупредить о них. Возможно вам не захочется так рисковать.
Энел ещё немного помолчал. Я подозревала, что он пытался мысленно перевести предстоящее объяснение с научного на человеческий язык.
- Препараты, входящие в это лекарство, заметно увеличивают скорость регенерации тканей и сопротивляемость организма ядам. Но при этом они влияют на сознание. Люди начинают замечать то, чего не замечали ранее. Обостряется слух и обоняние, внешние раздражители оказывают более сильное воздействие. В отдельных случаях это приводит к слуховым и зрительным галлюцинациям, но с вами такое вряд ли случится.
Алхимик умолк и нахмурился.
- В двух случаях, когда пациенты принимали это снадобье перед сном, им снились кошмары. Ничего сверх нормы, но в таком состоянии они воспринимаются слишком резко. Более реалистично. После этих инцидентов я прекратил исследования, и больше этими разработками не занимался. Так что решать вам, Яра.
Я задумалась. Предложение было весьма соблазнительно, а кошмары меня мучили редко и не сильно. Несколько неприятных часов – не слишком большая плата за быстрое излечение.
- Я не вправе настаивать, - тем временем продолжал хозяин, - но крайне рекомендовал бы вам воспользоваться этой возможностью. Меня беспокоит эта рана. Никогда не слышал о том, чтобы вампиры были источниками заразы, но вот переносчиками… До вас этот упырь загрыз полсотни человек, ручаться за здоровье и чистую кровь которых я бы не стал.
Алхимик аккуратно заставил меня приподнять голову и коснулся кожи над бинтом. Я в первый раз обратила внимание на то, что у Энела очень холодные пальцы. В вернувшейся после грозы летней жаре это было даже приятно.
- Ну что, Яра? Если хотите, я могу дать вам время для обдумывания или…
Я оборвала его, вскинув руку. Отрицательно мотнула головой, затем прижала ладонь к раненой шее. Закрыла глаза, кивнула. Хозяин прекрасно меня понял.
- Хорошо, - улыбнулся он. – Приготовление лекарства займёт пару дней, так что вы ещё сможете передумать. Но если всё пройдёт успешно, к началу недели вы уже сможете говорить. Надеюсь, у вас найдётся, что мне сказать.
Я усмехнулась. Если всё пройдёт успешно, Энелу придётся не сладко. Подслушанный разговор явно демонстрировал, что алхимик знает о нежити много того, чего не знала я. И ради этой беседы стоило рискнуть.
Беспокойство, воцарившееся в доме ещё вчера вечером, к рассвету достигло наивысшей точки. Седой мужчина уже устал нервничать, и страх засел в его глазах тупой серой иглой. Неподвижно уставившись в одну точку, он тихо бормотал бессвязные слова молитвы.
Рядом с ним, на самом краю скамейки сидела тринадцатилетняя девочка. Светло-карие, как и у отца, глаза ничего не выражали. Лишь подрагивали сжатые в бледную чёрточку губы.
Далёкий раскат грома мягко ударил в окно. Гроза всю ночь кружила вокруг города, изредка цепляя краем восточный район, но дождём таки не пролилась. Рассвет с трудом угадывался сквозь плотную пелену непогоды и Сумерек.
Отец и дочь даже не пошевелились, когда из соседней комнаты донёсся высокий протяжный вой. За ночь они успели привыкнуть к этим крикам, хотя девочка вздрагивала до самого рассвета. Она знала, что ничего страшного в происходящем нет, но не могла не бояться. Какое-то иррациональное чувство, захватившее весь дом, мучило и юную Ярину.
Когда очередной стон утих, пожилой охотник встряхнулся и попытался смахнуть с глаз липкую дрёму. Медленно повернувшись, он коснулся плеча девочки и безо всякой интонации произнёс:
- Сходи к ней, пожалуйста. Посмотри, как там.
Ярина кивнула и поднялась, в последний момент едва заметно пошатнувшись. Растерев затёкшие от неподвижного сидения плечи, она толкнула дверь и быстро проскользнула в комнату.
Повитуха уже не успокаивала метавшуюся женщину. Старуха страшно и зло ругалась, чувствуя своё бессилие, но помогала этим только себе. Слепая роженица ни на что не обращала внимания. Она то начинала бесноваться, то вновь утихала, бледная и неподвижная. Ни то, ни другое не приносило облегчения.
Ярина забилась в дальний угол и постаралась занять как можно меньше места. Вид мятущейся и страдающей от боли матери, казалось, оставлял девочку равнодушной, но глаза её, полные ярости, выдавали иное. На бледном лбу мерно и часто билась голубоватая жилка.
Темнота.
Первым, что увидела открывшая глаза Яра, была кровь. Кровью было залито всё: кровать, стены, пол. Несколько капель попало на потолок.
А ещё в комнате было странное существо. Не больше метра ростом, худощавое, с длинными многосуставчатыми лапами и непропорционально большой головой. На плоском безгубом лице особо выделялись мелкие острые зубы и огромные голубые глаза. Глаза новорожденного младенца.
Яра беззвучно вскрикнула и попыталась спрятаться от чудовища. Но мокрый от крови пол скользил под ногами. Девочка упала на четвереньки, поползла прочь от бледнокожего монстра. Тот оставался неподвижным, лишь поворачивалась вслед за жертвой голова на длинной тонкой шее.
Перемазавшись в крови, Яра добралась до кровати. Что-то тяжёлое стукнуло её по бедру, и девочка вымученно завыла, глядя на безжизненную руку матери. Кровь обвивала её тремя тёмными браслетами.
Чудовище, с детским любопытством следившее за перемещениями Ярины, широко раскрыло рот, что символизировало улыбку. Медленно, даже не пошевелив головой, оно повернуло тело. А потом протянуло к девочке обе руки и ласковым голосом, очень напоминающим голос мёртвой охотницы, произнесло:
- Обними меня, сестрёнка!
@настроение: опасливое
-
-
03.02.2009 в 19:42А вообще, мне нравится
-
-
03.02.2009 в 23:40Прошу прощения, издержки кривого редактирования, съелась строчка. Поправила.
А казалось, что всё вычитала...
Спасибо. Какой-нибудь комментарий дашь?
-
-
04.02.2009 в 12:03-
-
04.02.2009 в 12:23Вот так пишешь, пишешь, а тебе два слова... *Смеётся* Ладно, ворчу.
Без него получилась бы некая незавершенность
Вопрос в том, что текст без эпилога немного бы переделывался на более "ударный" финал (не по смыслу, а по словам) так что тут только сюжет показатель.
Блям, для себя-то я так и не решила.
-
-
09.03.2009 в 14:06Это не благородство, о котором слагают легенды. Это ответственность охотника.
Главное, о чем в большинстве случаев все забывают, а то и вовсе не задумываются. Десять баллов
Проблемы эволюции убили наповал. Не просто сюрприз получился, а... даже не знаю, как назвать. Будто кирпич на голову уронили, ей-богу. Но какой же чудесный кирпич!
Как все-таки интересно вы создаете новые миры, ведь в каждом всегда присутствует что-то свое, особенное, что больше нигде не повторяется. Вот эта детальность, о которой некоторые профессионалы порой забывают,
а то и вовсе нагло забивают,дополнительно оживляет общую атмосферу, и даже если она серая, сумеречная, она все равно настоящая и вдобавок со своими красками, оттенками, которые уже только серыми назвать язык не поворачивается. Не просто создание, а еще и художественная роспись! Ой, красиво ж как!Блин...
*старательно глушит банальные фанатские визги*
А нельзя ли сделать так, чтобы Яре не пришлось выполнять контракт на Весмера? Ну пожа-а-а-алуйста!!!
-
-
09.03.2009 в 15:05Спа-а-асибо! *похмельный автор расплывается в довольной улыбке*
Для меня "Граница" всё-таки серьёзный рубеж, прошу прощения за каламбур. Пытаюсь заниматься именно что литературой, а не кропать очередную "фэнтезя". Потому и столько внимания к мелочам... Довольна, что получилось.
Проблемы эволюции убили наповал.
То ли ещё будет! Зря я, что ли, наукой занималась?
А нельзя ли сделать так, чтобы Яре не пришлось выполнять контракт на Весмера?
Собственно, так оно и получилось... По не зависящим от автора причинам.
*репликой в сторону*
Вот никогда не могла понять, как можно любить столь очевидное зло... Как?!
-
-
09.03.2009 в 15:08Да вы не пытаетесь, а именно что занимаетесь уже! И с большим успехом, на мой скромный взгляд.
Во всяком случае, все, что читаю, мне очень нравится. Свежо!
То ли ещё будет! Зря я, что ли, наукой занималась?
Определенно, не зря. Боже, как я люблю такие угрозы!
Вот никогда не могла понять, как можно любить столь очевидное зло... Как?!
Ну оно же такое обаятельное!
Дочитал вторую часть.
Вау...
Отпад, нет, реально отпад!
-
-
09.03.2009 в 15:16Я всё ещё только учусь... И реально представляю, сколько мне ещё надо выучить. Так что будем расти дальше, благо добрые люди подсказали, куда.
Ну оно же такое обаятельное!
Отсюда поподробней. Давно уже хотела найти человека, которому нравятся "отрицательные герои" и спросить его "Почему?" Чем именно обаятельное? И почему именно такая характеристика?
И вообще, в этой истории алхимик не нравится куда больше.-
-
09.03.2009 в 16:05Что до Весмера и персонажей его типа... ей-богу, не знаю, как объяснить. Конкретно вампиров всегда очень любил. Да, всем нам прекрасно известно, что они - одно из самых жутких зол, бла-бла-бла... И себе такой участи ни за что бы не пожелал, нет, брррр!
Во многом, возможно, оказало влияние кино и литература, хотя фильмов видел всего два, а книг вообще практически не читал, ибо не люблю эти ужастики.
Первое, что приходит на ум - закон притяжения противоположностей.
Второе - дух противоречия. В жизни я существо, в общем, тихое, но это дело всегда во мне было очень сильно. Положено любить хороших героев? Ну и любите их на здоровье, а я буду любить плохих. Вот просто из вредности, потому что их больше никто не любит.
Отсюда вполне закономерно вытекает третье: несчастные они по-своему. Вроде, бездушные, страдать не страдают, не должны по определению, а кто это научно доказал? Кто эти определения вообще придумал? Мне вот всегда казалось, что со стороны вампиров это такая хитрая маскировка, своего рода защита от тех, кто их ненавидит и проклинает. Ах, нас считают бездушными тварями? Ну так пусть считают. И давайте оправдаем ожидания, чтоб боялись и не лезли ни на территорию, ни в душу. Нет у нас души, точка. В этом смысле мне очень близки метания Ван Хельсинга:
"Да, они чудовища, но перед смертью все они становятся людьми, которыми когда-то были..."
"Они его видели?! Они с ним говорили?!"
Конечно, в ответственный момент, когда приходится сражаться и убивать, он сражается и убивает, но... слишком уж тонко все, что попадает в зазор между необходимостью кого-то упокоить и вот этим "но".
Одно дело - идиот, который режет всех под корень, а при случае не упустит возможности поиздеваться, и совсем другое - такой, как Весмер. Он вызывает уважение своим умом и тем, что имеет если даже не душу, то собственные принципы, от которых не отступает. Очень показательно и в его отношении к Яре, и в беседе с алхимиком, когда тот предложил ему сдать уродца на опыты. И это очень человеческое качество, свойство живой, чувствующей натуры. Потом еще тот факт, что он проводил беседы с так называемыми ренегатами, которые охотятся на своих сородичей... если такие появляются, это тоже своего рода показатель: не все согласны с текущим положением вещей и готовы искупить творящийся беспредел хотя бы таким образом. Устраивать суицид глупо - это ничего не изменит, другие придут, это просто способ убежать, когда дойдешь до края, до предела усталости. Вот самосуд - совсем другое дело. И ближе по своей сути к вампирской психологии, и польза.
Короче, хоть я "усё соображаю и усё понимаю" (С), продолжаю митинговать в рядах сочувствующих.
-
-
09.03.2009 в 16:17Нет, понять я это могу. Не принять - у меня отрицательный герой (если он действительно таков, а нем вполсилы отыгрывает навязанную ему автором роль) может вызывать уважение, но не любовь. Тут, наверное, вопрос несовпадения логик: каким бы бедным и разнесчастным он не был, всегда есть иной, более "светлый" путь. Спорное, конечно, утверждение, но...
Аха, и всё это излагает человек, у которого любимым литературным персонажем является профессиональный убийца.. Атас.
В общем, спасибо за пояснения, было любопытно получить ответы на старые вопросы.
-
-
09.03.2009 в 16:33А вот тут я вечно оказываюсь в тупике. Образ, созданный автором, лично у меня неразрывно связан с восприятием. И очень часто я не могу полюбить положительного героя, даже если очень стараюсь, даже если в сюжете нет отрицательных, у него отсутствует конкуренция, так сказать. Наверное, у меня это на генетическом уровне заложено - обожать негодяев *ржет, падая с дивана*
А чем лучше у автора получается прорисовка, тем больше метаний наступает у читателя. У вас это получается просто бесподобно! Правда, чем дольше обсуждаем, тем больше мне начинает нравиться Весмер. Или это из духа противоречия?.. Ох, а Маргошенька и Крис... ах!..
Насчет откровенных негодяев... поверье, это не спасение.
О! *хлопает себя по лбу* Далеко ходить не надо! Берем профессора Снейпа из "Гарри Поттера". По-любому сначала была книга, а фильмы - уже потом. Понять коллективное помешательство на этом персонаже можно прекрасно, когда видишь на экране Алана Рикмана. Изумительный актер, который не только внешне своего героя облагородил, но сыграл так, что получилось в миллион раз лучше первоисточника. В первоисточнике Снейп какой? Он же не просто гнусный, а ваще... даже бОшку лишний раз не помоет, фу! И тем не менее, сразу все начали по нему сходить с ума. Прекрасно помню, как мы читали первую часть параллельно с коллегой. В конце автор частично приоткрывает завесу над образом и все уже понимают, что Снейп... не хороший, не положительный герой, нет - он всего лишь не такой противный, каким мог показаться поначалу. Но до этого момента все ведь указывает на обратное! И вот мы сидим и попеременно обмениваемся комментариями в стиле "Блин... да шо ж такое... да почему ж он мне так нравится?!" Ведь реально не за что! А воть...
-
-
09.03.2009 в 16:37бу-га-га!
-
-
09.03.2009 в 16:39Знаете, у меня схожая ситуация... Только я никак не могу полюбить главного героя, каким бы расчудесным он не был. Так что некоторые механизмы я вполне понимаю и разделяю.
или это из духа противоречия?
Ох-ох-ох, а мне так хотелось, чтобы его боялись, со всей этой инакой логикой и потребительским отношением к людям. А тут разве что нимб остаётся пририсовать - чтобы из того же духа противоречия читатели начали обращать внимание на других персонажей
Хех, ГП я на дух не переношу, сломалась на четвёртой книге и первом же фильме. Так что поверю вам на слово.
-
-
09.03.2009 в 16:55Он реально страшен.
И мне ой как не хотелось бы с таким пересечься по жизни. Даже с живым человеком подобного склада.
-
-
09.03.2009 в 17:00-
-
09.03.2009 в 17:17-
-
09.03.2009 в 17:25-
-
09.03.2009 в 17:58