В честь химии...

... сданной на 4 пусть будет новая игрушка.

Правила просты:

От вас - слово или образ, от меня - короткая зарисовка на эту тему. В общем то, что в фикрайтерской среде называется немудрённым словом драбл.

От одного человека можно несколько заказов.

---

Линейка

*Допивая n-ую кружку гадости, называемой растворимым кофе за ночь*

И когда я научись готовитьс к экзаменам по нормальному? Риторический вопрос.

Через 6 часов сдавать...

@настроение: Отстутствует

---

Кажется, угроза начала действовать - от меня уже отписываются.

Ну и правильно - мне меньше работы будет.

---

... и потереть всех ПЧ на гхыр? Оставить только Чёрта, Дона и Пирата. Всё равно, из 36 подписавшихся только вы ко мне и заглядываете. Я за числами не гонюсь, по мне лучше 3 нормальных читателя чем ещё 33 нечитающих.

---

Все твари как твари - в спячку впадают осенью или зимой. И только Нелюдь - в начале лета.



Аха-а-а...

---

Экзаменационное

Сегодня минут двадцать два с копейками програмиста (преподаватель, лаборант и я) пытались выснить, почему несчастная программа не пишет в этот проклятый txt'шник хоть какой-то результат. С шестнадцатой попытки выяснилось, что мы смотрели не тот файл...

Умники.

@настроение: Более-менее

---

Не обязательное к прочтению

Хочется, в кои-то веки, побыть не насмешливой и мудрой, а наивной и нужной.

Нелюдь - тормоз, у Нелюдя - весна.

@настроение: В розовую рюшечку

---

"Талисман на удачу"

Я не знаю, где, когда и с кем произошла эта история. Да и случилась ли она вообще? Но я точно знаю, что на свете есть люди, способные приносить удачу. И, действительно, всем – кроме самих себя.

Читать

- Итак, Вы предлагаете мне начать нашу беседу с самого начала? – Я скорее почувствовала, как от его сигареты потёк густой ароматный дым. – Вы сами-то не устали ходить по замкнутому кругу? Лично мне это кажется весьма утомительно, леди.
Тишина, нарушаемая лишь моим тяжёлым дыханием. Я слегка повела головой из стороны в сторону, морщась от ставшей уже привычной боли. Глаза не выдержали такого яркого света, и теперь весь мир представлял из себя серое марево, нарушаемое лишь крошечным огоньком сигареты. Впрочем, так даже лучше. Смотреть в этой полупустой комнате не на что.
- Я… уже… всё… сказала. – Разбитые губы еле шевелились, словно бы их удерживала спекшаяся кровь.
- Ну почему Вы не хотите нам помочь? – В его голосе прозвучало настоящее сожаление. – Поверьте, как только вы согласитесь на сотрудничество, всё это прекратится. Честное слово, мне даже противно причинять боль столь юному и хрупкому человечку. Давайте договоримся по хорошему. Ну?
- Поймите… я, действительно… не могу это сделать… Честное слово!
- Почему? – Очередная струя дыма окутала моё лицо, заставляя и без того измученные глаза слезиться ещё сильнее.
- Мой дар… Я не могу его контролировать. Он не зависит от меня! Я хочу помочь Вам, хочу, но не могу!
Я ощутила на своих губах солёную смесь крови и слёз. В голове билась только одна мысль: «Ну поверь же мне, поверь!»
- Кажется, мы плохо понимаем друг друга. Иначе зачем Вам было бы врать мне? Я точно знаю… - его горячий шёпот прозвучал рядом с моим лицом, – что даром, наподобие твоего можно управлять. У меня есть… образчик.
Я удивлённо отшатнулась, вжавшись спиной в жестко зафиксированный на полу стул. Управляющий даром? Разве это возможно? И что он делает среди этих людей? Если, только… Вполне возможно, что его сломали – так же, как и меня. Они умеют и не такое.
- Правда, он ещё более строптив, чем Вы, леди. Единственное, что спасает нас от его праведного гнева, это ваше общее слабое место – невозможность использовать свой талант во благо себе самому. Забавная особенность, не находите? Впрочем, я уже устал от этой беседы. Пожалуй, мы продолжим завтра. Разрешите откланяться.
По каменному полу тяжело прозвучали его шаги. На несколько секунд он задержался у дальней стены, бросив кому-то пару тихих фраз, и вышел. Кто-то сдёрнула меня со стула и, подталкивая в спину, повёл через какие-то тёмные помещения. Но отсутствие света даже радовало – хоть на несколько минут усталые глаза перестали слезиться.
Вскоре мы остановились. Громко звякнули в темноте ключи, заскрипел проржавевший замок, прошелестела по полу тяжёлая дверь. Грубая рука толкнула меня вперёд. Что бы удержать равновесие, я по инерции сделала ещё несколько шагов, наткнувшись ладонями на холодную стену. Откуда-то справа потянуло влажным воздухом. Придерживаясь кончиками пальцев за камни кладки, я осторожно двинулась в ту сторону. Вскоре моя рука коснулась прутьев решётки, сквозь которые и просачивался ветер. Очередная клетка. Сколько же их было в моей жизни? Я прижалась спиной к ледяному металлу и опустилась на каменный пол. По лицу скатились первые слёзы. Опять, всё заново…
- Тише, тише, не плачь. Не надо, всё будет хорошо. Теперь всё будет очень-очень хорошо. – Голос, долетавший откуда-то из-за моей спины, был тих и спокоен, словно бы его владелец говорил с маленьким ребёнком. – Ну же, не надо. Подожди чуть-чуть, всё устроится. Я обещаю. Только не плачь.
Чьи-то руки обняли меня сзади за плечи и несильно прижали к прутьям решётки. Вначале я испугалась странного незнакомца, но, поняв, что он не собирается причинять мне вреда, немного успокоилась. Застывшие на миг слёз потекли с новой силой, но душе было чуть легче от этой поддержки.
- Успокойся, пожалуйста. Расскажи, что с тобой случилось. Может. Я помогу тебе.
Наступившую тишину нарушали лишь мои всхлипы. Было очень тяжело, больно и как-то мерзко. Они умели ломать людей, выворачивая их жизнь наизнанку, и я не могла больше терпеть этого. Слишком много для семнадцатилетнего ребёнка…
Я не знаю, сколько прошло времени. Час, два, может – больше. Но всему приходит конец, даже слезам. Невидимый утешитель ещё шептал ласковые слова, словно бы не желая позволить тишине вновь пробраться сквозь прутья решётки. Порой он переходил на незнакомый мне язык, и тогда его речь становилась плавной и мелодичной.
- Спасибо. – Мой голос, охрипший от слёз, тихим эхом отразился от стен.
- Я рад, что смог хоть чем-то помочь тебе. Я – Кай. А как зовут тебя?
- Я не помню. Не помню ничего из своей жизни! Кажется, они лишили меня воспоминаний…
- И давно ты у них? – Голос того, кто называл себя Каем, прозвучал неуверенно, словно бы его хозяин не столько интересовал сам вопрос, сколько возможность уйти от неприятной темы. – Извини, если я бестактен, просто…
- Не стоит, тебе не за чем извиняться. – Откинув голову назад, я прислонилась затылком к холодному металлу. – Не знаю. Не помню. Месяц или два… Не могу сказать точно. Здесь так трудно следить за временем. В начале я пыталась хоть как-то сориентироваться, но после первого же допроса…
- Я знаю. Я здесь больше года, это точно. Но ты молодец: выдержать так долго и не сломаться! Далеко не каждый так может.
Мне не хотелось ему врать. Наверное, из-за того, что мы оба были в одинаковой ситуации, мне казалось необходимым быть предельно искренней. Ведь он наверняка и был тем самым «строптивым образцом», не сломавшимся под их напором. Врать ему было просто противно.
- Я не выдержала. – Кроткая тишина нарушалась лишь нашим дыханием. – Просто я действительно не могу ничего сделать для них. А если б могла… Знаешь, мне всегда казалось, что стерпеть такое просто невозможно. Вот ты не сломался, это настоящий подвиг, а мне нечем гордится.
- Так у тебя неуправляемый дар? Боги… А мне казалось, что таких, как ты невозможно найти. Но как они смогли это? Проклятые!..
- Я – талисман. Та, что приносит окружающим удачу. Не всем и не всегда, но вокруг меня было слишком много успешных людей, что бы они не заинтересовались этим. А у тебя тоже есть дар?
- Да. Я могу творить чудеса. Точнее, не совсем творить. Я воплощаю то, что судьба уготовила каждому конкретному человеку. А могу и не воплощать – если не хочу или считаю это опасным. Правда, само чудо от меня не зависит.
- Но тогда почему?..
- Я ещё здесь? «Ваше общее слабое место – невозможность использовать свой талант во благо себе самому». Он очень любит эту фразу. И эту нашу особенность.
И снова повисла тишина. Я зябко поёжилась, кутаясь в лохмотья, оставшиеся от одежды, и пытаясь сохранить хотя бы крохи тепла. Где-то за моей спиной зашевелился Кай. Наверное, ему было очень неудобно, ведь он продолжал обнимать меня сквозь прутья решётки. Я мягко положила ладонь на его руку и отвела её в сторону.
- Спасибо тебе, Кай. Одна я сойду здесь с ума. Это нестерпимо.
- Ничего, ничего. – Он легонько коснулся моего затылка. – Теперь всё будет лучше, гораздо лучше. Скоро всё закончится, так что просто потерпи немного. Я тебе помогу, чем смогу. А ты поможешь мне. Хорошо?
- Конечно…
Я почувствовала, что пол подо мной качнулся. Или я?.. Голова закружилась, и отчётливо заныло в висках и затылке. Нестерпимо захотелось спать и почему-то стало дико, по животному страшно.
- Кай… - Я не узнала свой голос. Это был какой-то хриплый стон раненого зверя. – Кай!
Его ответа я уже не услышала. Это было похоже на нырок в глубину – ватная тишина, размытая сине-серая тьма перед глазами, невозможность дышать. А потом исчезло и это.

***

- Ты в порядке?
Знакомый голос. Я слышала его совсем недавно, но не помнила где. И что вообще происходит?
Я зажмурилась ещё сильнее, пытаясь разобраться в воспоминаниях. Меня увезли из прошлой клетки и притащили на очередной допрос. Как и всегда, я пыталась доказать им, что не контролирую свой дар. Как и всегда, они мне не верили. Потом была очередная тюрьма и что-то ещё. Что-то крайне важное и необходимое. Я сжалась в комочек, прикрыв голову рукой, и заставила себя вспоминать. Темнота камеры, сырой сквозняк, решётка. Чьи-то руки, крепко обнимающие меня…
- Кай?
Белый свет резанул по глазам, заставив зажмуриться и отшатнуться. Тело отозвалось резкой болью в руках и спине, на мгновение перехватило дыхание. Придерживаясь рукой за край стены, я приподнялась и, прикрыв лицо ладонью, огляделась. Свет не был таким уж ярким, просто привыкшие к темноте глаза болезненно реагировали на любое изменение освещения.
- Тебе не стоит напрягать глаза. Доктор сказал, что это может плохо кончиться.
Я обернулась и настороженно посмотрела на говорившего. Первым, что я заметила, были широко распахнутые глаза. На какой-то миг мне показалось, что я смотрю в зеркало. Просто нигде больше не встречала я столь странного цвета зрачков – цвета потускневшей от времени меди. Да и в целом мы с Каем были очень похожи: такие же резкие черты лица, такая же бледная кожа, худощавое телосложение, даже длинные чёрные волосы заплетены в одинаковые растрёпанные косы. Разве что выглядел он старше – лет на двадцать.
- Ложись, ложись. Нечего себя мучить. – Кай мягко улыбнулся и заставил меня опуститься обратно на узкую койку. – Отдыхай. Скоро тебе понадобится много сил.
- А что…
- Молчи! Придёт время – ты всё узнаешь. А теперь – спи.
Кай накинул мне на плечи потёртое длинное пальто и прикрыл глаза ладонью. Странно. Обо мне ещё никто не заботился, даже родители, о которых я мало что помню. Было ли это моей виной? Скорее всего – да. Я слишком привыкла быть сильной и одинокой. Внешне сильной. Мой внутренний мир всегда прятался от посторонних глаз. Зачем? Не знаю. Кажется, это были правила какой-то неведомой мне игры, в которую я, сама того не ведая, играла. Уже позже, разобравшись в её правилах, ей было дано название – игра в маски. Личины. Театр одного актёра для бесконечного числа зрителей.
Но маски хороши в обычной жизни, в её размеренном течении. При столкновении с настоящими испытаниями они разлетаются тысячами фарфоровых осколков. И тогда человек остаётся один на один с самим собой – со своим изрезанным в кровь лицом.
И теперь здесь, в неведомо какой по счёту темнице, на узкой жесткой койке, накрытая тяжёлым, пропахшим пылью пальто, я осталась без единой маски. Испуганная, уставшая семнадцатилетняя девочка, ничего не знающая об этом жестоком мире. Не знающая – но ненавидящая его.
И по прихоти жестокой судьбы, именно сейчас, когда уже ничего нельзя изменить, в моей жизни появился человек, который мог позаботиться обо мне. Человек, похожий на меня но, я чувствовала это, - лучше меня. Ибо эти медные глаза были его собственными, а не стеклянными глазами очередной маски.
- Ну что ты опять плачешь? Я же говорю – всё будет хорошо.
Он вновь обнял меня за плечи и притянул к себе, шепча слова утешения. Первый раз жизни… Почему это должно быть так больно?..

***

- Подъем, детишки. Живо, живо, не заставляйте меня ждать!
Грубый голос прорвался сквозь плотную пелену сна и болезненно отозвался где-то у затылка. Я с трудом разлепила отяжелевшие веки и посмотрела на говорившего. Кажется, мне уже доводилось его видеть на каком-то из допросов. А может быть, и нет – все эти охранники были похожи: коренастые крепкие люди с непропорционально длинными руками и неприятными цепкими взглядами.
- Так, одна очнулась. А тебе, парень, что, нужно отдельное приглашение?
Кай сидела на полу, прислонившись к койке, и спал, обняв себя за плечи. Казалось, что он хотел оградиться от окружающего мира. Я знала этот выразительный невольный жест, ибо сама провела не одну ночь, пытаясь скрыться от реальности.
- Ну же! Не серди меня, малец! – Охранник замахнулся, явно намереваясь ударить Кая.
- Не трогай его!
Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я дикой кошкой прыгнула на мужчину, повалив его на пол. От неожиданности он на какое-то мгновение растерялся, и я успела отскочить на другой конец комнаты. В повисшей тишине отчётливо слышалось яростное дыхание охранника.
- Ты!.. Ты у меня поплатишься, маленькая тварь! – Мужчина нарочито медленно поднялся и двинулся в мою сторону. – Я тебя убью!
- Рискните. И тогда кое-кто будет умирать очень долго и мучительно. Она нужна вашему хозяину, не так ли?
- Кай! – Я радостно посмотрела на вставшего между нами юношу.
- И что ты о себе возомнил, сопляк?! – Охранник, зарычав, ударил его по лицу.
- Он прав, Мик. Хозяин велел не трогать их. – В комнату вошёл ещё один человек, похожий на первого. – Ты же слышал приказ, разве нет? Ладно, ты отведёшь девчонку, а я возьму парня. И торопись – хозяин уже заждался.
- Х-хорошо. – Прошипел Мик и повернулся в мою сторону. – Топай давай.
Я вопросительно посмотрела на Кая. Тыльной стороной ладони он оттёр кровь, сочившуюся из разбитой губы, и улыбнулся:
- Не бойся, всё будет хорошо. Я тебе обещаю.
Путь мой закончился в плохоосвещённом коридоре, у широкой стальной двери. Там мы минут двадцать дожидались «хозяина» - мужчину, который вел первый допрос. Я сразу узнала его спокойный ироничный голос:
- Вот и все в сборе. Как славно. – До меня долетел знакомый табачный запах. – Ну что ж, теперь можно начинать настоящий разговор. Мик?
Охранник распахнул дверь, и мы оказались в небольшой комнате, залитой ярким белым светом. Я некоторое время слепо щурилась, привыкая к новому освещению, а затем заметила единственного обитателя комнаты.
- Молчи и не дёргайся! – Злобно прошипел охранник, зажимая мне рот ладонью. – Ещё одно неверное движение и кое-кто вернётся в клетку.
Я послушно закивала, соглашаясь со всеми требованиями, и уже более спокойно взглянула на Кая. Юноша сидел на невысоком табурете, зажав одной рукой ворот разодранного пальто, а другую прижимая к виску. Сквозь пальцы медленно текла темная кровь, срываясь на пол густыми алыми каплями. Повязка, закрывающая его глаза, промокла насквозь и при каждом движении оставляла на лице широкую бурую полосу. Рана была не очень серьёзной, скорее всего - просто сильно кровоточащая царапина, но у меня внутри всё сжалось от ужаса, когда я увидела Кая в таком состоянии.
- Кто это сделал? Я же велел: никому парня и пальцем не трогать!
Я испуганно обернулась. В голосе того, кого охранники называли «хозяином», звучала неприкрытая угроза. Кажется, он был зол. Очень зол.
- Хозяин, Вы же сами сказали успокоить парня, если он будет дёргаться…
- Успокоить, а не убить! Вон отсюда! И если я увижу хоть кого-то из вас в течение трёх дней, крупно не поздоровится всем. Пошли!
Буквально через мгновение в комнате осталось только четыре человека: Кай, «хозяин», Мик и я. Впрочем, охранник явно чувствовал себя здесь лишним. Видимо, он боялся, что начальник узнает о его выходке, и серьёзно опасался за своё здоровье.
- Мастер Кейн? Давно не виделись. Как Ваша жизнь?
- Пожалуйста, Кай, помолчи несколько минут. Я тоже бесконечно рад нашей встрече, но давай немного отложим состязание в остроумии.
«Хозяин» склонился над юношей и, развязав повязку на его глазах, приложил к разбитому виску белоснежный платок, тут же пропитавшийся кровью. Мужчина тихо выругался, недобрым словом помянув своих подчинённых. Кай, всё с той же полубезумной усмешкой невидящими глазами уставился куда-то поверх его головы. Этот слепой взгляд пугал меня.
- Что, ничего не видишь? – Юноша осторожно кивнул в ответ на вопрос Кейна. – Это должно пройти через пару часов. А пока лучше не напрягайся.
- Вы так добры ко мне, мастер. Прямо не знаю, как Вас отблагодарить.
- Не балагурь. – Устало выдохнул «хозяин». – Всё ты прекрасно знаешь.
- Вы снова об этом, мастер Кейн? – Голос Кая стал строже. – Сколько раз Вам повторять: я не буду на Вас работать, что бы Вы ни придумали.
- Не горячись, мой друг. Обстоятельства изменились, и тебе надо о них узнать. – «Хозяин» присел на край стола, придвинутого к стене. – Дело касается ещё одного человека с даром. Не таким редким, как у тебя, но всё же… Тише, тише, я же сказал: не напрягайся. Можешь и ослепнуть окончательно.
- Не вмешивайте сюда её! Она действительно не может контролировать свой дар!
- Знаю. – Кейн склонил голову набок и улыбнулся. – Но это и не важно. Важно то, что если ты не поможешь нам, то с ней может случиться что-то нехорошее. Не думаю, что тебе это понравится. Мне самому противно прибегать к таким методам, но с тобой по-другому нельзя. Можешь считать, что ты вынудил меня на такой шаг.
- А мне казалось, что вы – единственный приличный человек в этом гадюшнике…
- Так и есть, Кай. Просто иногда даже приличным людям приходится совершать мерзкие поступки. Если их вынуждают обстоятельства. Ладно, сейчас ты явно не в настроении, так что поговорим позже. Ты отдыхай, а я пришлю доктора. – Мужчина соскользнул со стола, подошёл к пленнику и положил ладонь ему на плечо. – Запомни, мальчик мой: если в этом доме и есть хоть кто-то, кто интересуется тобой не только как инструментом для достижения своей цели, то единственный такой человек – я. И что бы ты обо мне не думал, мастер Кейн всегда будет твоим другом.
«Хозяин» обернулся и жестом показал охраннику, что надо уходить.

***

- И зачем Вы это сделали? Я никак не пойму Вашей логики.
Получасом позже мы с Кейном сидели в небольшой аккуратно обставленной комнате и обсуждали произошедшее. Хотя, обсуждали – не совсем верное слово, ибо говорил только мужчина. Его сумбурный монолог был посвящён несправедливости человеческой жизни, когда один хороший человек вынужден причинять боль другому хорошему человеку. В виде рассуждений эти доводы смотрелись неплохо, но стоило мне вспомнить о том, кто именно должен «пострадать во имя», они начинали казаться неприкрытой издёвкой. И всё же я была рада возможности хоть на миг… нет, не забыть о своём положении, но хотя бы не ощущать его.
- Что именно? В последнее время я только тем и занимаюсь, что совершаю нелогичные поступки.
- Показали мне всё это. Привели в ту комнату, к Каю?
- Ах, это. Дело в том, что я… как бы это выразить?.. искренне восхищаюсь им и в высшей степени уважаю его. Звучит, конечно же, пафосно, но это чистая правда. Думаю, Вы понимаете меня. Каждому из нас, человеку дара, тяжело справиться со своей судьбой, а уж Чудотворцу и подавно. Ни такие, как ты – Талисманы, ни такие, как я – Амулеты, не проходят через то, что уготовано им. Так сложилось, что способных творить чудеса рождается не больше дюжины на поколение. До зрелого же возраста доживают хорошо, если три-четыре. Жестокий мир. Судьба любит пошутить над своими избранниками. Чудотворцы часто гибнут ещё в младенчестве, по воле родителей. «Пусть он помолчит, хоть минутку, пусть это чудо случится хоть раз!» Впрочем, ты вряд ли это поймёшь…
- Отчего же? Мои родители отказались от меня. Самим фактом своего существования я мешала им, а тут такая удача…
- Это ерунда. – Не дослушав, отмахнулся Кейн. – Впрочем, мы говорим о Кае. Он очень быстро научился управлять своим даром. Когда это случилось, ему было вдвое меньше, чем тебе сейчас. К тому же, на его долю выпало немало неприятностей, ибо желающих заполучить человека с таким даром очень много. Уговорами, лестью, угрозами – любыми способами. Когда я выкупил его у предыдущего владельца, вид его был воистину ужасен. Кажется, Кай переходил из рук в руки уже третий год. Но самое поразительное не в том, что он выжил, а в том, что не сломался. Этот мальчик ещё ни разу не использовал свой дар по чужой указке. И вот почему я восхищаюсь им.
- Восхищаетесь, и в то же время так издеваетесь над ним? – Я упорно не понимала этого человека. То, что служащие «хозяина» делали с Каем и его нынешние слова… Какая-то нескладная картина получалась.
- Счастливые дети, вы ещё не знаете, что такое настоящие издевательства. – Лицо Кейна перекосила маска боли. – Именно потому, что я на своей шкуре всё это испытал, я не позволяю своим хозяевам самим заняться Каем. Я успел привязаться к этому гордецу и, мне кажется, он это видит. По крайней мере, парень хоть немного мне доверяет.
Кейн замолчал, задумавшись. Я настороженно разглядывала мужчину. Высокий, узкоплечий с резкими нервными движениями. Волосы абсолютно седые, лишь у висков две огненно-рыжие пряди. Лет тридцати, не больше, но в тусклых серых глазах не отражались никакие эмоции. Человек с даром, человек – алмаз, приносящий другим счастье. Таких не мало, один на двадцать-тридцать тысяч. Дар, похожий на мой, приносящий своему владельцу больше проблем, чем радости. Дело в том, что Алмазы – крайне несчастные люди. Впрочем, как и Аметисты-Талисманы, в большинстве своём – неудачники. Мы отдаём эту часть себя другим. Не по собственной воле, наш дар почти невозможно контролировать.
Так через что же прошёл этот человек? Такой же, как я – сломанный.
- Вы спрашивали меня, зачем я привёл Вас в ту комнату. Мне было нужно, что бы Вы знали о нашем уговоре. О цене, за которую я «купил» Кая. Ведь он сам ни за что не сказал бы тебе, гордый мальчишка. А мне очень не хочется, что бы такой человек лишился доверия единственного дорогого ему существа. Кай этого не заслуживает.
- Но он ещё не согласился!
- Согласится, куда денется? – Кейн подошёл ближе и плавным движением ладони запрокинул мне голову. – Ты думаешь, что он сможет рисковать твоей драгоценной шкуркой?
- Н-но я ему н-ник-кто. – Я испугано смотрела в пустые глаза склонившегося надо мной мужчины, но видела в них лишь собственное отражение.
- Никто? Нет, нет… Ты – такая же, как он, только слабее. И тебе нужна защита. От мира, от людей… - Он приблизил своё лицо ещё ближе, - …от меня. И он может защитить тебя. Сейчас твоя жизнь в руках Кая. Для того, кто всю жизнь был одинок, это – бесценный дар. Я знаю, о чём он сейчас мечтает. Он хочет, что бы ты не проходила через весь этот ужас. Кай видит в тебе себя самого, ведь вы даже внешне похожи. И он будет защищать тебя, чего бы ему это не стоило. Как я защищаю его.
Кейн оттолкнул меня и, обойдя комнату по периметру, прислонился спиной к дальней стенке. Он пугал меня. Я знала, что он – враг, что по его вине я каждую ночь просыпаюсь от мучительной боли, но в то же время его слова о Кае, да и о себе самом заставляли задуматься. Так кто же это человек? Искусный актёр или жертва обстоятельств, достойная сожаления и прощения?
Кто Вы, человек-Алмаз Кейн?
- Уведите её. И узнайте у доктора, могу ли я побеседовать с Чудотворцем.

***

Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем вернулся Кай. Час, два? Скорее всего, больше. Когда я проснулась, он сидел на краю койки и смотрел на меня. На его лице было такое странное печальное выражение, словно бы случилась какая-то трагедия, в которой он – главный виновник.
- Что-то произошло? – Голос мой прозвучал неожиданно глухо.
- Нет, ничего страшного. Даже наоборот. Скоро у нас будут нормальные комнаты, быть может – дом. И мы будем жить как свободные люди. Правда хорошо? Как я и обещал.
Я приподнялась, опершись рукой о стенку, и сонно потёрла глаза. Значит, всё-таки согласился. Кейн оказался прав. Мне только оставалось надеяться, что Кай не винил себя за этот поступок.
- Кай, можешь не волноваться – мне всё известно. Я была там вчера.
- Вот значит как. – Юноша задумчиво провёл рукой по волосам. – Тебя туда привёл Кейн? То-то он был такой странный.
- Да, это он. Ты знаешь, почему он это сделал?
- Догадываюсь. Вообще говоря, мастер – очень хороший человек. Хороший человек в плохой ситуации. – Кай улыбнулся, вот только улыбка у него получилась какая-то вымученная. – Настоящий человек дара, дающий людям то, чего нет у него самого. А я вчера обиделся на него, дурак. Надо будет извиниться. Ведь он же всё делает для моего блага, а я так неблагодарен.
Кай закрыл глаза и прислонился к стене. В тот момент он напомнил мне Кейна, даже выражение лица у него было таким же хмурым.
- Кто он такой? – Наконец задала я мучающий меня вопрос.
- Кто? Я и сам не знаю. Ангел, которому обрезали крылья только за то, что они у него были. Алмаз, лишённый дара. Сломавшийся человек. Предатель, работающий на тех, кто пытал его. Он слишком горд, что б сдаться, поэтому идёт вместе с теми, кто сделал его таким. Он всегда будет бежать вперёд, потому что стоит ему остановиться – и вся его жизнь рухнет. Мастер Кейн – человек, на долю которого выпало слишком многое. И он достоин уважения.
- Ты так говоришь о нём, словно… - Я замолчала, силясь подобрать подходящие слова. – Почему? Потому что он добр к тебе?
- Нет. Даже если бы он не защищал меня, я бы сказал то же самое. Просто однажды мне удалось совершить для него небольшое чудо – заглянуть в его душу. Там я увидел всё это. Мне трудно собрать все эти мысли в единый образ – это как строки из давно забытой книги. Их бесполезно зачитывать вслух, потому что главная их ценность в связанных с ними ощущениях. Я понимаю и принимаю мастера Кейна, но не знаю его. И давай больше не будем об этом говорить. Его жизнь – это не моя тайна.
Я согласно кивнула. Теперь мне было о чём подумать.

***

Как и обещал Кай, теперь всё изменилось. Нам выделили небольшой двухэтажный домик, в котором можно было создать хотя бы иллюзию свободы. Я постепенно залечила свои раны и стала забывать о скрытых подвалах и мрачных клетках. Всё-таки человеческая память просто удивительна – она легко избавляется от слишком ярких воспоминаний, запихивая их в самый дальний чулан. Вот только каждую ночь я просыпалась оттого, что по моим щекам текли слёзы. Но это мелочи.
Порой в дом приходил Кейн. Они запирались с Каем в его спальне и долго о чём-то говорили. Иногда оттуда доносились крики и звуки перепалки, но каждый раз мой друг сдавался, обещая сделать всё, что в его силах. И делал. Ибо мы оба догадывались, что произойдёт в случае неповиновения. И каждый раз, слыша деликатный стук мастера Кейна, я вздрагивала – «А вдруг?..»
В остальное же время мы с Каем жили как обычные люди. Читали книги, ели, спали. По вечерам – собирались у камина, и он рассказывал мне чудесные истории. Чаще – о славном будущем, которое ожидало нас вот-вот, буквально за поворотом, стоило только подождать. Реже – о своём прошлом, ещё «до». Я слушала, внимательно, не перебивая. Ибо не верила в будущее и не имела прошлого.
Всё изменилось одной летней ночью, примерно через два месяца.

***

Когда Кай вошёл мою комнату, я уже не спала. Просто лежала под одеялами, свернувшись калачиком, и слушала, как в висках отдаётся стук сердца. Юноша некоторое время постоял в дверях, пристально смотря на меня – спиной я чувствовала его тяжёлый взгляд, - а потом тихо пересёк комнату и опустился на край кровати.
- Лето, просыпайся, нам пора. - Он осторожно коснулся моего плеча.
- Кай? – Я приподнялась на локтях, слепо щурясь на зажатую в его ладони свечу. – А почему Лето?
- Тебя так зовут. Звали. – Он поднялся, давая мне возможность встать.
- Откуда ты знаешь? – Укутав плечи пледом, я прошлась по комнате, собирая разбросанную перед сном одежду. – Я и сама-то не помню своего имени.
- Сейчас я знаю почти всё, но это не важно. Нам надо торопиться. – Кай отвернулся, что бы я могла спокойно переодеться. – Слишком мало времени до рассвета, а нам столько надо успеть. Я тебе потом всё объясню, хорошо?
- Хорошо. – Недоумённо отозвалась я, оглядываясь через плечо.
Что-то в фигуре Кая было неправильным, но что именно – я никак не могла понять. Вроде бы всё как всегда – волосы заплетены в косу до пояса, старое пальто небрежно наброшено на плечи и почти подметает пол. Почти?
Я удивлённо моргнула, ибо даже в неверном свете оставленной на столе свечи было видно, что тяжёлая ткань не достаёт даже до колен Кая, а странно топорщится в районе спины. Мне стало страшно.
- Ты всё? – Он обернулся и пристально посмотрел на меня. – В чём дело, Лето? Что случилось?
Я молча отступила на пару шагов. А вдруг это не Кай? В последние месяцы меня слишком часто били по голове, и я стала плохо видеть. Но голос-то его? По крайней мере, он был очень похож, разве что чуть хрипловат.
Кажется, Кай понял причину моего замешательства. Молча подойдя, он взял меня за руку и потянул к выходу. Я пыталась сопротивляться, но юноша был сильнее.
- Кай, пусти меня! Я не хочу, остановись! Кай! – Мой голос срывался на плач.
- Прости, Лето, но сейчас мы должны уходить. – Он остановился около лестницы, ведущей на чердак. – Поверь, не происходит ничего страшного.
- Но я боюсь! – Мне, наконец, удалось вырваться и отступить на пару шагов назад, вглубь комнаты.
- Ты не можешь здесь остаться. Обернись. Нам больше нет места в этом доме.
Я медленно повернула голову и тут же отшатнулась, угодив в руки Кая. На моей кровати, вытянувшись во весь рост, лежала… я сама! С такого расстояния невозможно было ошибиться! Как невозможно было не заметить дух темных пятен на одеяле под «моими» руками. Кровь? Девушка, лежавшая на моей кровати, явно умирала…
- Не пугайся, она не настоящая. Просто очень хорошая копия, что бы наши владельцы ничего не заподозрили. – Кай говорил мягким, спокойным голосом. – Ты только помни, что она – не ты. И всё будет в порядке. А теперь идём – через пару часов рассветёт.
Мягко подталкивая меня в спину, он вышел из комнаты. На пороге я обернулась, и на какой-то миг мне показалось, что всё наоборот. Что там, на кровати, умирала я настоящая, а из комнаты выходила бездушная копия. Но уже через секунду наваждение исчезло, оставив в качестве напоминания о себе тупую ноющую боль в груди.
На лестнице мы столкнулись с двойником Кая. На решительном бледном лице не отражалось ни одной эмоции, но тонкие пальцы сжимали длинную верёвку, и было ясно, что он не собирается ждать дальше.
- Не волнуйся, Лето, так надо. – Кай поставил свечу в фонарь и открыл чердачный люк. – Идём.
На улице бушевала самая настоящая гроза, столь частая в середине мая. Редкие всполохи молний озаряли массивные дома и виднеющиеся на горизонте горы, а приглушённые раскаты грома всякий раз заставляли сердце болезненно сжиматься. Я всегда боялась гроз, это был какой-то панический страх, оставляющий мне лишь одно желание – убежать, укрыться, никогда больше не видеть этого.
- Что ты, Лето, всё в порядке. Всё уже позади. – Голос Кая, с трудом слышимый сквозь раскаты, донёсся откуда-то из-за моей спины. – Гроза сухая, так что нам нечего опасаться.
- Я боюсь, Кай! Я знаю, это глупо, но боюсь. – Я отступила в центр крыши, обняв себя руками.
Он промолчал. В неожиданной тишине прошуршала грубая ткань, и на плечи опустилась привычная тяжесть его пальто. Мне не было видно, что Кай делал за моей спиной, поэтому когда он резким движением притянул меня к себе, я тихо вскрикнула.
- Слушай внимательно, Лето. – Он говорил, склонившись, что бы его голос перекрывал далёкий рокот. – То, что ты сейчас увидишь, может напугать тебя. Но каким бы ты меня ни увидела, я – всё тот же Кай. Помни, что нынешний монстр и парень, впервые увидевший тебя два месяца назад – один и тот же человек. Я не хотел становиться таким, но у судьбы не было другого чуда для тебя. Не бойся.
Он вложил в мою ладонь фонарь и слегка подтолкнул в спину. Я сделала два шага вперёд и обернулась.
Вначале мне хотелось закричать, затем – броситься наутёк, но я лишь крепче сжала в ладони ручку фонаря. То… существо, что стояло передо мной просто не могло быть Каем. Нет!
У него были огромные птичьи крылья неопределённо-тёмного цвета, какое-то звериное лицо и крупные аметистовые глаза с вертикальными зрачками. В чуть приоткрытом тонкогубом рту виднелись острые клыки, а протянутая мне ладонь оканчивалась хищными когтями.
- К-кай? – Испуганно спросила я. – Что с тобой?
- Теперь я – самый настоящий демон. – Его голос прозвучал насмешливо. – Наверное, это потому, что ни один человек не может сбежать от наших хозяев. А мне нужно вытащить тебя отсюда. Но ты не пугайся, я не…
Я подошла к нему и осторожно коснулась плеча:
- Я боюсь… Но я доверяю тебе. С нами ничего не случится, ведь у меня же есть мой дар. Должен же он хоть когда-то сработать?
- Должен. – Кай страшно улыбнулся и, подхватив меня на руки, взмыл в воздух. – Должен…

Эпилог

- И всё-таки, я не могу поверить, что нашёл вас. Это просто чудо какое-то!
- Да, мастер. Ещё чашку шоколада?
- Не откажусь, Кай. Он у вас здесь очень вкусный.
- Я сам готовил. Зато Лето умеет печь изумительные пирожные. Вы приходите завтра утром, к открытию - она Вам сделает что-нибудь вкусненькое. Заодно расскажете про свою жизнь.
Где-то на втором этаже часы глухо пробили полночь.
- Обязательно. До завтра, Кай!
- Уже «до сегодня»…

***

- Кай, почему ты меня не разбудил? Уже седьмой час!
- Некуда торопиться. Сегодня мы закрыты. – Он вынырнул из-за прилавка и, тряхнув своей роскошной чёрной гривой, протянул мне ладонь для рукопожатия. – У нас сегодня важный гость.
- Кто? – Я рассеяно ответила на его жест.
- Мастер Кейн. Помнишь?


____________________
??.??.2006 - 31.12.2006
(С) Нелюдь.

@темы: Сказки и истории

---

рабочее

"Талисман" оцифрован за один день.

Вернее, за восемь часов.

Порядка десяти страниц двенадцатым Таймсом (про рабочий четырнадцатый Букмарк я вообще молчу). Жуть.

Завтра (уже сегодня) редактирую - и выкладываю.

---

Моб от Чёрта

Правила:

При желании, отмечаетесь в комментариях, и я взамен даю вам три слова или ситуации. Вы описываете своё поведение, мысли, чувства и ощущения в форме пяти фактов. Само собой, это всё, в том числе и игру, вы копируете к себе в дневник.

Вопросы и ответы

1. Что-то дернуло тебя прогуляться по ночному городу. И вот ты на пустынной улице. Вокруг - ни звука и ни души. Эхо твоих шагов тихо напоминает тебе, что ты именно здесь. И - совершенно неожиданно рядом четкий голос, говорящий: "Вот мы и встретились..."

1) Я оборачиваюсь. Надо же посмотреть, а вдруг какой маньяк обявился?

2) Не, кажется не маньяк. И на том спасибо.

3) Ехидно: «А Вы похоже на Одиночество?»

4) Убеждаюсь, что говорящий всё-таки шутки понимает.

5) Невозмутимо: «Хорошая ночь. Так зачем же Вы меня ждали?»

2. Был долгий и суматошный день, наполненный обычными проблемами. Ты пришла домой и сразу рухнула спать. Проснулась ты от прохлады и сырости. Ты - в молчаливом ночном лесу.

1) Тихо, про себя «Сбылась мечта идиота…»

2) То же самое вслух. Громко. Радостно.

3) А тут холодно. Костёрчик что ли развести?

4) Глупая мысля: «И почему я родилась после пионерской организации? Ну или, хотя бы, в скауты не записалась?»

5) –Лююююди! Ауууууу!!!

3. Ты идешь по улице, и вдруг к тебе подбегает паренек лет 16ти и требует поставить твой автограф на книге. Ты рассеянно берешь книгу, разглядываешь - и понимаешь, что это сборник твоей прозы под твоим же именем, да еще на фарзаце твоя фотография.

1) Грохаюсь в обморок. Как там говорится? Отражение в зеркале нуждается в срочной замене?

2) Боооогииии, за что?

3) Вспоминаю, что когда-то видела похожий кошмар.

4) Интерестно, а что там напечатано? Надеюсь, не всё…

5) Мальчику – «Читал бы ты лучше нормальные книги, а не гадость всякую».

4. Уличный художник - допустим, ты оказалась на Арбате - умоляет тебя попозировать немного.

1) См. пункт 1 вопроса 3.

2) Художнику – «Рисуем иллюстрации для фильма ужасов?»

3) Нет-нет-нет, и не уговаривайте.

4) А может рискнуть? Но…

5) В конце-концов соглашаюсь.

5. Ты гуляешь в парке. Тебя нагоняет девчушка лет 12ти, в легком платьице, и добродушной конопатой физиономией и просит подержать за уздцы ее лошадку. Не дожидаясь ответа, дает тебе в руки поводья и убегает. Ты рассматриваешь лошадь - низкорослую, совершенно белую, с большими мудрыми глазами. И вдруг замечаешь, что копыта лошади раздвоены, а под челкой прячется маленький рог.

1) См. пункт 1 вопроса 2

2) Вслух – «Крааасивый коник»

3) Чёрт, а ведь всё время хотела проконсультироваться у Дона по поводу общения с лошадьми…

4) Чем бы тебя таким хорошим угостить, а? Вот и я не знаю. Сухарик будешь?

5) А всё таки они существуют!

---

Литературное

Когда мне паршиво, я начинаю перечитывать Стругацких. Или читать.

За день добит "Град Обреченный" (странная книга. Буду ещё над ней думать), перечитано "За миллиард лет до конца света" (Кажется, сейчас я понимаю её по другому, чем два года назад) и начаты "Отягощённые злом" (Вспомнить "Гадких лебедей"!). К тому же неделю назад прочитаны оба варианта "Улитки на склоне". ("Беспокойство" приятней, а второй вариант - загадочнее).

М-да...

@настроение: Никакое с мрачным оттенком.

---

Уфф...

Кажется, я наконец созрела что бы вернуться в интернет. Более-менее активно.

Так что потихоньку воскрешаемся.

Угум. Нашла когда - перед экзаменами.

---

День победы

Всё, что я могу сказать сегодня:

Спасибо

За

Наши

Жизни

---

Поздравляю...

... с Днём Рождения самого лучшего чёрта дневников.

 Вот - Черт " >" >" >

От весй души поздравляю тебя, желаю большой вагон всего-всего-всего и ещё тележку самого лучшего, дальнейших творческих успехов, удачных работ и светлых дней.

И пусть твой оптимизм никогда не покинет тебя!

---

Анна и Крысолов.

-Анна, Анна! Ну где же эта непослушная девчонка? Анна!
-Да не волнуйся ты так, Лиза. Карл наверняка забрал её с собой.
-Ты уверена? Тогда почему он не сказал мне об этом? Анна!
-Ну закрутился, засуетился, вот и забыл. Ты же знаешь, эта девчонка всегда крутится вокруг него. Идём, а то остальные уже заждались. Надо дойти до города к закату, иначе мы будем ночевать под открытым небом.
-Конечно, ты права. Не ребёнок, а сущее наказание.
-Вся в отца. В молодости он тоже был таким же сорванцом.
-Но ей уже двенадцать – самое время хоть немного повзрослеть. Почему-то остальные унаследовали от Карла более приятные черты характера. А она просто невозможна…
-Тебе ли причитать, Лиза? Ты же…
Голоса окончательно стихли, и из густых зарослей орешника вышла растрёпанная девочка: высокая, худенькая, с иссиня-чёрными волосами, заплетенными в короткую косицу и весёлыми светло-карими глазами. Она настороженно огляделась и, никого не заметив, вытянула из-за ворота пёстрой домотканой рубахи широкую ленту, на которой висела простая самодельная дудочка. Внимательно оглядев свое сокровище – не поцарапалось ли оно в пути, не сломалось - девочка убрала его на место и, поправив котомку, двинулась в путь. Ей ещё столь многое предстояло сделать, что стоять на месте казалось нелепым и бессмысленным.
За верхушками синеватых в рассветной дымке елей раскинулся богатый город с красивым певучим названием. Поднеся дудочку к губам, девочка подбирала мотив, наиболее подходящий этому месту.
- Гаммельн… Гаммельн… - Тихо пел тростник.

***

Питер уже минут двадцать наблюдал за странной девочкой. Она явно была не из местных, но держалась уверено, как опытная путешественница. Впрочем, остальные её таковой не считали – уже третий доброхот спросил у неё, не потерялась ли она. Девочка с самым серьёзным видом говорила, что нет. При этом мелодичный её голос с незнакомым мягким выговором легко перекрывал хриплые голоса крестьян. Она выглядела немного чужой здесь, со своей чистенькой серебряной монеткой, на которую пыталась купить немного свежего хлеба. Продавцы не желали принимать её всерьёз, и поэтому девочка мрачнела с каждой минутой. Стряхнув с плаща крошки, оставшиеся от обеда, Питер поднялся с тёплого пня и двинулся в сторону торговых рядов. Многие встречные приветливо кивали ему, благодарные за хорошую работу. По осени многочисленные грызуны представляли серьёзную опасность для деревенских амбаров, поэтому крысоловов с удовольствием привечали в крупных селах. Тем более, таких хороших, как Питер.

***

Тем временем девочка остановилась у прилавка торговца фруктами. Эта деревенька, расположенная немного южнее крупного города Гаммельна, славилась своими осенними яблоками. Их можно было купить даже в столице, а потому здесь, где они росли, их оставалось совсем немного. Девочка с сомнением оглядывала краснобокую пирамиду. С одной стороны, уж больно ей хотелось попробовать этих яблок, а с другой – денег у неё было немного. Лишь несколько монет, подаренных ей отцом, да горсть тусклой мелочи, по монетке собираемая в длинных путешествиях странствующих торговцев. Анна грустно вздохнула и отвернулась – как-нибудь в другой раз.
Уже на другом конце базара кто-то окликнул девочку. Она удивлённо обернулась, на миг испугавшись, что это мог быть кто-то из её родни, но увидела лишь спешившего ей навстречу незнакомца. Был он высок, худощав, с длинными светлыми волосами, стянутыми на затылке узким кожаным ремешком, концы которого спадали ему на плечи. Потрёпанный, но добротный серый плащ изрядно пропылился, а мешок незнакомца казался наполовину пустым. Когда мужчина подошёл ближе, Анна разглядела его лицо – смуглая, по-цыгански загорелая кожа, резкие черты, ярко-голубые, цвета летнего неба, глаза. Она не могла сказать, сколько ему лет. Незнакомец явно был младше отца, но старше мужа сестры.

***

Питер наконец догнал девочку. Она оказалась очень шустрой – крысолов едва не потерял её из виду, отвлёкшись на продавца. Чуть ли не на бегу бросив ему мелкую монетку, мужчина прихватил с лотка пару яблок и помчался вслед за юной путешественницей. Один плод перекочевал в заплечную сумку, второй Питер оставил в руке, которую спрятал за спину.
Запыхаясь, Питер остановился перед девочкой. Некоторое время они молча рассматривали друг друга, потом крысолов улыбнулся и, присев на корточки, протянул ей свою добычу.
-Привет. Это тебе.
-Здравствуйте. – С самым серьёзным видом ответила девочка. – Спасибо большое.
-Не за что. – Питер был рад, что она приняла его подарок. – Меня зовут Питер. А тебя как?
-Анна. Приятно познакомиться. – Переложив яблоко из правой руки в левую, девочка протянула ему раскрытую ладонь.
Крысолов осторожно пожал узкую ладошку. Эта девочка так по детски пыталась казаться взрослой, что он решил немного подыграть в этом. Анна с любопытством оглядела алое яблоко, осторожно обтёрла его чистой тряпочкой и, вынув из кармана небольшой ножик, осторожно разрезала пополам, протянув часть Питеру. Он собирался было отказаться, но девочка предложила ему фрукт от чистого сердца, и потому не принять его было не вежливо. Анна дождалась, пока мужчина возьмёт половинку, и лишь после этого откусила небольшой кусочек от своей части яблока.
-Вкусно. – Девочка покрутила в руках палочку с листочком, оставшиеся от плода.
-Да. - Крысолов пересыпал из ладони в поясной мешочек полдюжины коричневых зернышек. – Даже лучше, чем в прошлом году.
-А Вы здесь уже были? – Анна с любопытством посмотрела на Питера, завязывающего шнур кошелька хитрым, одному ему известным узлом. – Мы с отцом много путешествовали, но никогда не бывали дважды в одном и том же месте. Кроме столицы, конечно же.
-Ну, я был не совсем здесь, а в соседней деревне. Но этими яблоками здесь торгуют повсеместно. – Мужчина медленно побрёл в сторону от торговых рядов, к полудню просто переполненных народом. – А кто же тогда твой отец, Анна, если он столько путешествует?
-Он меняла. Ну, знаете, привозит монеты из одной страны в другую. А ещё у него есть старший брат, он тоже путешествует с нами. Дядя Ганс торгует украшениями, и его сын тоже. А мои братья ничем не торгуют, слишком маленькие ещё. Я – самая старшая.
-А ты кем будешь? – Питер чуть не добавил «когда вырастешь», но вовремя понял, что может этим обидеть девочку.
Конечно же, крысолов знал, что, будучи женщиной, Анна не могла заниматься ремеслом или торговлей и, скорее всего, через несколько лет отец выгодно женит её на одном из подающих надежды учеников. Но девочка всё более и более нравилась Питеру. В конце-концов, ему просто было любопытно.
-Я буду крысоловом. У меня даже дудочка есть. – И с самым гордым видом Анна протянула ему простенький инструмент, сделанный из тростника.
Мужчина осторожно взял в руки хрупкую дудочку и внимательно оглядел её со всех сторон. Внутренне он радовался, что успел вернуться к своему пню и присесть – заявление девочки изрядно удивило его.
-У тебя хороший инструмент. – Сдерживая улыбку, произнёс Питер и вернул дудочку хозяйке. – А почему именно крысоловом? Не музыкантом, к примеру? Они же тоже путешествуют и играют.
-Потому что крысоловы умеют колдовать.
Это прозвучало так, словно было само собой разумеющееся. Вроде «небо синее, потому что оно - небо» или «река течёт, потому что в ней вода». Так и здесь – крысоловом, потому что умеют колдовать. Питер усмехнулся.
-Разве? – Мужчина поднял голову и внимательно посмотрел на девочку. – А я и не знал.
-Взрослые вообще мало что знают. – Анна уже нашла себе пенёк и теперь аккуратно смахивала с него пыль и труху. – Вот Вы, к примеру, слышали историю, что произошла пять лет тому назад в этих местах? В самом городе.
-Нет. Я как-то больше по селам и деревням путешествую.- Питер состроил самую жалостливую рожицу, на которую был способен. – Расскажи мне, пожалуйста.
-Хорошо. – Наконец закончив уборку, девочка присела на край пня. При этом её спина была идеально прямой, руки сложены на коленях, а на живом личике царило выражение сосредоточенной серьёзности.
Некоторое время девочка молчала, собираясь с мыслями, а потом заговорила звонким, увлечённым голосом. Питер знал это тон – так рассказывают о своей мечте, стоя на её пороге.
-Говорят, что лет пять тому назад город Гаммельн процветал. Его дома были богаты, амбары полны лучшего зерна, а склады – самого дорого товара. Купцы уже предвкушали, как будут продавать всё это великолепие, когда в город пришла беда. Крысы из бедных, засушливых районов бежали в Гаммельн, чувствуя хорошую наживу. Они собирались целыми стаями, рыли подкопы, проникали в запертые на тяжёлые замки зернохранилища. Даже кошки, с удовольствием селившиеся в благополучном городе, в страхе разбежались, увидав крысиное воинство. Богатые гаммельнцы быстро поняли, какие убытки принесёт им это нашествие, и потому объявили достойную награду любому, кто справится с этой напастью. Но и это не помогло. И лишь когда ситуация стала совсем тяжелой, в городе объявился странствующий крысолов. Он пообещал, что за указанное вознаграждение выведет всех грызунов из домов и амбаров, и на следующий день сделал это. Но когда пришло время платить, главы города вместо обещанной тысячи гульденов отдали своему спасителю лишь пятьдесят – вся казна Гаммельна ушла на многочисленные пиры для знати. Ничего на это не сказал крысолов, лишь вышел на улицу и вновь заиграл на своей волшебной флейте. Но не потонувшие в Везере крысы ответили на его музыку, а дети. Все они бросали свои дела и игры и шли вслед за дудочником. В ужасе смотрели люди, как уходят заколдованные, но ничего не могли они с этим поделать. Вначале крысолов привёл своих слушателей к реке – казалось, он собирался поступить с ним так же, как и с крысами. Но вместо этого шествие свернуло в сторону гор. Горожане обрадовались – по голым камням дети не могли уйти далеко, и как только волшебные чары спадут, они тут же вернутся домой. Но этим надеждам не суждено было сбыться. Лишь музыкант немного изменил свою мелодию, как гора перед ними раскололась надвое. Вошёл туда крысолов с детьми – и вновь она захлопнулась. Так в богатом, но скупом Гаммельне исчезли все дети, за исключением одного хромого мальчика. И когда его спрашивали, что же было в той горе, он лишь грустно улыбался и говорил, что готов отдать всё, лишь бы сейчас оказаться вместе со своими друзьями в той сказочной стране, куда их увел флейтист.
Анна замолчала, явно довольная своим рассказом. Было видно, что эту историю она повторяла не раз и не два, так что Питер был далеко не первым слушателем. Впрочем, в отличие от предыдущих, он внимательно вслушивался в слова девочки.
-Так значит, ты хочешь научиться колдовать… Что бы попасть в ту волшебную страну, полагаю? – Мужчина хитро улыбнулся, довольный своей догадкой.
-Не совсем. – Явно разгадав замысел собеседника, девочка лукаво улыбнулась ему. – Я хочу найти её и так же, как крысолов из Гаммельна, уводить туда детей.
-То есть? – Питер пару раз недоуменно моргнул.
-Я не знаю… Вы – взрослый, а взрослые мало что понимают. – Задумчиво протянула Анна, теребя бахрому на своей рубашке. Ей явно было жаль несведущего крысолова. – Видите ли, каждый ребёнок знает, что чудеса существуют – как бы ни пытались наши родители доказать обратное. И мы ищем их повсюду, где только можно. Кто-то находит, большинство – нет. И те из нас, кому не повезло встретить чудо, вырастают скучными и мрачными, как дядя Ганс. Он, конечно же, хороший, но несчастный. А мне хочется, что бы все дети были счастливы. Поэтому я должна научиться колдовать. Тогда каждый ребёнок сможет повстречать своё чудо.
Девочка внимательно посмотрела на Питера. Поймёт или нет? Наверно, нет. Любой взрослый на такие слова скажет, что это глупые фантазии.
Однако крысолов лишь улыбался какой-то странной, печально-доброй улыбкой. Неожиданно он поднялся и, взглянув на Анну снизу вверх, тихо сказал:
-Своё чудо? – Потом чуть громче добавил. – Пожалуй, да…
И протянул девочке свою флейту…

_________________
(с)Нелюдь, 04.2007

@темы: Сказки и истории

---

То ли весна пришла, и у нелюдя депрессия, то ли настроение плохое, то ли просто устала.

М-дя...

ТЬфу-тьфу, завтра будет новый рассказ. Если удасться выкроить часик - перепечатать на компьютер. Или не удасться.

Хочу быть смурным зверьком-ленивцем и спать по двадцать часов в сутки. Это, хотя бы будет интересно.

Смешно. Я напоминаю себе разбуженного рано поутру человека, который цепляется за свои сны и неведомо кого уговаривает "Ещё немного, ещё пару минут". Так и я вцепилась в детство, не желая выползать в "большую" жизнь.

А впрочем, чепуха всё это.

@настроение: Пасмурное

---

Ганс Крысолов

Любопытный рассказ по моей любимой легенде.

Рекомендую.

Читать

---

Чёрт, Дон, прошу меня извинить за повисшую игру - банальным образом не хватает времени. Полный завал в институте. Успевать бы подготовиться к следующему дню, да хоть немного поспать - какие уж тут игры?

К тому же я в очередной раз что-то подцепила. Головы на нормальные ответ сейчас не хватит.

---

Сердитое

Терпеть не могу людей, которые садятся мне на шею, да ещё и ножки свешивают.

Но я это терплю и особо не рыпаюсь.

Ровно до тех пор, пока на моё вежливое замечание "А не перебор ли это, леди?" мне начинают откровенно хамить.

Сидите и помалкивайте.

В конце-концов, я всегда говорила, что уродилась сволочью.

Докажу же на деле...

---

Очередной тест

Собственно говоря, тыкать сюда. А там разберётесь.

Интерестно посмотреть на результаты.